— На самом деле я не помню, что произошло, когда мне стало плохо, — попыталась зайти с этой стороны. — Я что-то натворила?

Местная Настя моргнула на меня. Раза три.

— Ну, за что мне будут высказывать.

— Ты правда какая-то странная, — блондинка сложила руки на груди. — Разумеется, натворила! Уже год со дня вашего брака ты, его Искра, не можешь зачать и родить наследника императору драконов! Этого более чем достаточно!

Прежде чем я успела переварить то, что мой муж еще и дракон, сестрица добила:

— В лучшем случае он отправит тебя в изгнание, а в худшем — казнит!

Допрыгались, как сказала бы моя мама. Увы, мамы уже несколько лет как не было, как и отца. Они ушли друг за другом, и, можно сказать, меня в том мире вообще ничего не держало. С отношениями у меня не складывалось: в университете я встречалась с парнем, который потом переехал в Москву и нашел себе девушку поближе. С московской пропиской. После этого я долго не подпускала к себе мужчин, были попытки ходить на свидания, за мной пытались ухаживать. Как раз одним из последних пытался владелец крупного промышленного холдинга. Мы познакомились, когда я занималась праздником для одного из их предприятий международного уровня. Было много иностранцев, высокопоставленных и низкоположенных (если вспомнить, как некоторые тогда напились), от мероприятия все остались в полнейшем восторге. Именно тогда он обратил на меня внимание: мужчина с внешностью голливудской кинозвезды, завидный холостяк из списка Форбс, которого в нашем городе все то ли боялись, то ли боготворили. Но я ровным счетом ничего не чувствовала…

Возможно, именно поэтому я очутилась здесь. В том, что я жива, хотя и так странно, в теле этой самой Альви, сомнений не было. Выяснить бы еще, где это здесь. Если за одну только невозможность родить здесь можно без головы остаться. Средневековье как есть! Не зря я этот замок сравнила с декорациями того времени.

— А можно, я сама уеду? — поинтересовалась я у «сестры». От греха подальше. Как-то не тянуло меня второй раз за несколько дней? Неделю? Умирать. — Без предварительной встречи.

Анаста выпучила глаза.

— Ты правда умом повредилась? За такое точно казнит!

Понятно, встречи с венценосным супругом не избежать. Что ж, ладно. Будем изображать дурочку, кивать и соглашаться со всем, и очень надеяться, что меня ждет изгнание, а не что-то похуже. Изгнанию лично я буду очень рада: с таким мужем, который за потерю ребенка может казнить, и врагов не надо. Чем дальше от него, тем лучше.

— Я просто очень расстроена, — объяснила свое поведение блондинке, которая и так смотрела на меня очень подозрительно. Стоило мне это сказать, как подозрение с ее лица тут же ушло, она сочувственно закивала.

— Еще бы! Тебе, как Искре, от такого вдвойне больнее.

Искра! Снова в памяти полыхнуло, коротким, но емким воспоминанием. Искру для сильнейших драконов этого мира выбирают еще в детстве: по силе крови, по совместимости с тем, кому предстоит рожать наследника и поддерживать на протяжении всей жизни. Только Искра способна выдерживать полную силу мужа, забирать ее излишки, которые могут свести дракона с ума. Только Искра способна произвести на свет наследника, и, чем сильнее дракон, тем больше ответственность.

Когда Искра избрана, в ее тело помещают частичку драконьего пламени, и с самого детства ее тело развивается, подстраивается под него, для того, чтобы в будущим принимать силу, выдерживать ее, суметь выносить ребенка с драконьей кровью, и, может быть, даже не одного. Драконами в этом мире рождаются только мальчики, девочки, даже с драконьей кровью, остаются просто наследницами знатных родов и удачно выходят замуж, но, увы, уже не за драконов. Дочерям драконов никогда не стать искрами, и крыльев им не дано.

Не успела я переварить полученную из памяти Альви информацию, как Анаста снова защебетала:

— Ну что, сестрица, хочешь поспать? Или пойдем прогуляться?

— Так мне же, вроде, лежать надо, — произнесла я.

— Ох уж этот мне Барви, — сестрица махнула рукой. — Тот еще перестраховщик.

Значит, Барви королевский лекарь. Точнее, императорский. Запоминай имена, Аглая, запоминай. Точно лишним не будет.

— Тогда я, конечно, хотела бы погулять, — честно призналась я, — если за это, разумеется, не казнят.

Шутку юмора Анаста не оценила, снова выпучилась, и я решила, что больше шутить не стоит. По крайней мере, с ней.

— Я помогу тебе одеться, — сказала она, когда я поднялась. — На улице уже совсем холодно. Вчера выпал первый снег, растаял, разумеется, но от этого не легче.

Первым делом я заглянула в ванную, которая прилегала к моей комнате. Что меня определенно порадовало, так это то, что она была. И ванна в ней была, сверкающая жемчужным перламутром, стояла на массивных бронзовых ножках. Никаких тебе средневековых бочек и лоханей, здесь вообще все больше напоминало стилизованный отель, чем настоящий замок. Отполированная двухцветная плитка под ногами: темно-красная, и белая, на стенах — просто холодная белая, массивное зеркало в половину моего теперешнего роста, куча баночек, скляночек, масел на полках. Полотенца, мягкие пушистые тапочки, халаты.