В тапочки я влезала с удовольствием, равно как и халат надела. Все-таки в замке было достаточно прохладно, в ванной камина не было, как в комнате, а тело Альви еще недостаточно восстановилось после выкидыша. Сама мысль об этом отозвалась грустью, и я невольно приложила ладони к животу.

Что это? Откуда такие чувства? Почему так больно от того, что моим никогда не было, ведь я никогда не носила этого малыша…

Дабы окончательно не провалиться в эту жгучую горечь, я занялась приведением себя в порядок и совершила все гигиенические процедуры, как и в своем мире. Унитаз здесь тоже наблюдался, в небольшой, отведенной специально для этого дела нише. Стоял на постаменте, как трон, и работал по принципу умной сантехники: попу поднял — услышал слив. У местной ванны не было крана, а вот у местной раковины был, правда, без вентилей. Срабатывал, стоило сунуть под него руки, но таким и в нашем мире никого не удивишь, вода из него сразу шла идеально комфортной температуры. Поэтому раковиной я пока и обошлась, решила не искушать судьбу расспросами Анасты по этому поводу. А там, глядишь, и память что-то да подкинет про купания.

Когда снова вышла в комнату, увидела лежащие на кровати наряды и поняла, что местная ванная комната, похоже, единственное благо цивилизации. Потому что там лежали нижнее платье, панталоны, более плотная нижняя юбка, корсет, кринолин, верхнее платье, короткая курточка, муфточка… Плюс еще один вес к весу Альви.

— Садись, приведем тебя в порядок, — скомандовала сестра.

Но сесть я не успела, потому что дверь в мою спальню распахнулась так, что чудом не сорвалась с петель. Меня окатило волной мощной, яростной силы — как будто я оказалась в эпицентре извержения вулкана.

— Реверанс, Альви, реверанс, — еле слышно зашипела Анаста, которая уже присела, опустив глаза в пол.

Я же застыла как вкопанная и глаз не опустила, поэтому ударилась об огненный взгляд шагнувшего в комнату императора.

Глаза у дракона оказались бирюзово-синие, как вода подо льдами, и такие же холодные. Впрочем, под этим взглядом усомниться в том, что этот мужчина привык к власти, не довелось бы даже самой наивной девушке, я же наивной не была. Этот взгляд пронзил меня навылет, а еще, помимо моей воли, в груди полыхнуло жаром, тогда как по телу прошел озноб. Муженек был одет в военную форму, мундир и брюки, словно пропитанные темной бронзой, только добавляли его образу властной силы. Резкая линия скул, мужской волевой подбородок, сила мышц, очевидная даже под форменной одеждой — и едва ощутимая, исходящая от него угроза. Дракон возвышался надо мной, подобно скале, я примерно прикинула, что даже если бы Альви надела каблуки, она едва-едва доставала бы ему до плеча.

— Тебе уже разрешили вставать? — без приветствий поинтересовался он. Перевел взгляд на разложенную на постели одежду: — И куда же ты собралась?

— Погулять, — брякнула я, совершенно не понимая, что со мной происходит.

Потому что передо мной стоял совершенно незнакомый мужик, ну император, подумаешь, а внутри творился какой-то кавардак, коктейль из чувств, эмоций и… гм, определенных реакций моего тела. Должно быть, так влияло то, что Альви была его Искрой. Была и оставалась.

— Простите Альви, мой император, — пробормотала за моей спиной сестра, краем глаза я уловила, что она так и не разогнулась, и всерьез задумалась о том, что так и радикулит недолго заработать. — Она так хотела выйти на свежий воздух… и я не смогла отказать.

Чего? Ты вообще-то это и предложила!

Я не стала тыкать в Анасту пальцем в лучших традициях школьных разборок, тем более что император по-прежнему на нее не смотрел, он рассматривал меня. Словно мысленно разбирал на молекулы и собирал снова.

— Теперь я ни на секунду не сомневаюсь в том, по чьей вине произошел твой выкидыш, — закончив сканирование, холодно произнес этот робот, ой, простите, дракон. — Ты безответственная, неприспособленная к жизни во дворце, не умеющая даже позаботиться о жизни внутри себя.

Э-э-это что еще за абьюз?! Нет, я не ждала, что тот, кто может выгнать или казнить жену за неспособность родить, будет рассыпаться в нежностях и комплиментах, но все-таки как-то помягче, наверное, можно было, да?

— Решение моего отца сделать именно тебя Искрой было ошибкой. Завтра же отправишься в Лавуаль и начнешь подготовку к извлечению искры. После чего останешься там до конца своих дней!

Вот так! Приговор озвучен, будет приведен в исполнение, и обжалованию не подлежит.

— И на том спасибо, — пробормотала я, когда венценосный муженек развернулся ко мне спиной. Негромко пробормотала, правда, можно сказать, прошептала, но он тут же развернулся обратно, шагнул вплотную: так, что еще чуть-чуть, и я бы нежно поцеловала его в массивный орден.

Мне пришлось запрокинуть голову, чтобы снова посмотреть в эти иссиня-ледяные глаза.

— Ты что-то сказала? — холодно произнес он.

— Сказала, что счастлива вашему решению, — я была больше чем уверена, что со слухом у него все в порядке, — жить-то хочется, даже несмотря на всю мою маленькость, безответственность и никчемность.

За моей спиной раздался звук, похожий на тот, с которым кошка срыгивает шерсть. Поскольку кошек здесь не наблюдалось, я предположила, что это Анаста подавилась, или задыхается, или у нее сердечный приступ. Что касается последнего, я к такому была близка сама, потому что по моему телу прокатилась волна драконической мощи, заставив волоски на всем моем теле встать дыбом. Спасибо хоть на голове все осталось как есть, а то, к слову о кошках, мамина Пуська очень сильно линяла, когда пугалась. Интересно, что бы сказал император, если бы из меня волосы начали пучками выпадать? Прямо у него на глазах!

Представила себе эту картину и, не сдержавшись, хихикнула. Смешок был больше нервный, но супруг сдвинул брови и неожиданно прорычал:

— Тебе смешно, Альви?

— М-м-мне? Нет. — Я никогда раньше не впадала в истерику, но сейчас чувствовала, что очень к этому близка. Сказывалось напряжение, близость венценосного супруга и реакция владелицы тела на этого мужчину. Кожу рядом с ним просто невидимыми иголочками покалывало, будто от невозможности к нему прикоснуться я плавилась изнутри.