Я еле удерживаясь на ногах кинулся к гранатомётам, вскинул один на плечо, снял предохранитель, и постаравшись предугадать толчки, выстрелил. Отдача оказалась куда сильнее, чем я ожидал, так что еле на ногах удержался, а снаряд, оставляя дымный след, полетел точно в сторону башни, но обрадоваться я не успел. Не долетая десяток метров, реактивная граната вдруг изменила направление, и ушла в небо.

Чёрт! Я отличный стрелок, и я даже почти попал, но подвела китайская техника. И хорошо, что пулемёт у врагов снова умолк. Или ленту меняют, или пулемётчик увидев меня с бандурой на плече, решил смыться из башни.

Вскинул на плечо вторую базуку, но в башню больше стрелять не рискнул. Так везёт только один раз. Подскочил к краю палубы, и всего в двадцати метрах от меня блеснули стёкла рубки вражеской машины, за которыми двое рулевых крутили штурвал и налегали на рычаги.

Туда я и влепил снаряд, который разнёс бронестёкла, ранив, или убив всех, кто был в рубке. Нападающая машина вильнула и принялась удаляться. Но я не смотрел, а рухнул на палубу, потому что пулемёт в башне ожил, и как бы не подстрелили меня. А с его калибром хватит и одного попадания.

К счастью, вражеская машина начала подпрыгивать и шататься совсем уж сильно, налетев на молодые деревья. Да и не такие уж и молодые. Лес она крушила ещё пару сотен метров, пока окончательна не застряла.

На палубу уже выскакивали наши бойцы и целительница. Ленку и Ивана Петровича понесли вниз, а немолодая магичка показала на меня:

— Этого в его каюту. Ранения лёгкие. У меня в лазарете один средний и двое тяжёлых, а Андрея просто перевяжите. Мне не до него.

И я с удивлением заметил, что весь в крови. И когда успели попасть?

Впрочем, тут же сообразил, что это осколки от снаряда моей же базуки. Я был слишком близко, и вот… слегка задело. Одним осколком в живот, но даже мышцы не пробило. Как ни странно, здорово помогла кожаная куртка траппера.

Второй осколок попал в ногу, но и его я вытащил пальцами. От того, чтобы меня несли, отказался, и сам доковылял до каюты. А там меня встретили взгляды четырёх испуганных глаз.

— Боги! Срочно в кровать! — тут же пришла в себя Марина, и буквально вытолкала Михаила за дверь, приговаривая. — Иди в каюту, где мы тренируемся. Андрей ранен, и это не то, что должна видеть маленькая девочка. А я перевяжу.

— Не волнуйтесь, — улыбнулся я. — Слегка задело, просто крови чуток.

— Не возражай! — рявкнула Марина и принялась срывать с меня одежду.

Я попробовал сопротивляться, но быстро понял, что лучше уступить, потому что девчонка кажется вообще ничего кроме моих царапин не замечала. В итоге самозваная медсестра оставила мне только трусы, после чего побрызгала алхимическим обеззараживателем, и быстро заклеила небольшие дырки пластырем. Осмотрела меня, вытерла кровь, после чего выдохнула и смахнула слезинку.

— Я так волновалась, — всхлипнула красотка. — А если бы тебя убили? Ты герой, но нужен мне живым!

Затем решительно заперла дверь каюты, скинула с себя всю одежду и прыгнула на меня. А у меня ироничные слова про то, что нельзя так с раненым, которые почему-то вертелись на языке, там и застряли. Я же не железный, а тут такая красавица, да после боя. Адреналин и всё такое…

Я поначалу опасался возможных последствий, но Марина сказала, что взяла у соседки специальные алхимические пилюли «от детей». И та даже сама их предложила ещё несколько дней назад, опытным взглядом поняв куда движутся наши отношения.

Через час в каюту сначала постучал квартермейстер, затем поскрёбся Михаил. Но всем я говорил, что мы общаемся. Все всё поняли, но… да какое их дело?

Ближе к вечеру Марина позвала меня навестить раненых, и я конечно пошёл. Все трое лежали в лазарете, разделённые шторками, и благодаря целительнице, были вне опасности. И даже в сознании. Капитан и карго поблагодарили меня и пообещали хорошую премию. А Ленка вдруг заявила, что я спас её, и теперь она мне обязана до конца жизни.

Я, конечно же, возразил. В бою чего только не случается, и это не причина для долга жизни. Тем более, что я просто оттащил амазонку в относительно безопасное место. Но пулемётчица настаивала, и я вдруг понял, что та стала… просто относиться ко мне как-то особо. Марина тоже этого не пропустила, но разборок с соседкой по каюте устраивать конечно же не стала. Да моя девчонка и не умела такого. А я успокоил её, уверив, что с Ленкой буду держать дистанцию.

Я даже уже сожалел, что с Мариной дистанция сократилась до нуля. Но… сожалел как-то не от всей души. А затем просто сказал себе, что когда буду возвращаться в мой мир, то девушку заберу с собой. Просто потому, что хочу этого.