— Идёмте, — сказал барон Волков.

Охранники двинулись следом за ним, но официант поднял руку.

— Только барон.

— С какой стати? — нахмурился Владимир.

— Просьба господина Зорина.

— Нет. Мои люди пойдут со мной.

Официант молча кивнул, но в его глазах промелькнуло что-то… расчётливое.

Они прошли через главный зал, отделанный, как следует из названия ресторана, роскошным бархатом.

— Здесь, — проводник остановился у двери в VIP-кабинет.

Волков обменялся взглядом с охранниками. Они поняли намёк и кивнули — мол, если что, мы готовы.

Дверь открылась.

И Владимир увидел его.

Григорий Зорин сидел за столом, попивая чай. На нём был идеально сшитый чёрный костюм, а взгляд…

Спокойный. Как у палача перед казнью.

— Что за… — начал Владимир, но в этот момент его охранники резко дёрнулись.

Оглянулся — «официанты» уже приставили им пистолеты к затылкам.

— Не волнуйтесь, ваши люди останутся живы, — сказал Зорин. — Пока, по крайней мере.

Владимир медленно повернулся к нему, сжимая кулаки. Возникла мысль призвать какое-нибудь плетение — однако он оценил силу ауры своего противника и решил не рисковать. Всё-таки Григорий успел набраться опыта и наверняка гораздо лучше владеет магией.

— Где Константин? — процедил Волков.

— Скоро придёт, — Зорин поставил чашку на блюдце. — Это я попросил брата позвонить вам, чтобы пригласить сюда. Но вы, наверное, и сами уже догадались.

— Какая подлость, — скривился Владимир.

— Вы так считаете? Выманить меня якобы на свидание с девушкой и попытаться расстрелять у гостиницы — гораздо более подло… Я, по крайней мере, не стал вас убивать. Хотя мог бы.

— Не будьте так уверены.

— А я уверен. Сейчас вы живы лишь потому, что я так хочу, — произнёс Григорий, и в его взгляде мелькнула сталь. — Присаживайтесь, Владимир Андреевич. Обсудим вопросы мести.

Волков стоял, не шевелясь, будто его пригвоздили к полу. Его лицо не выражало никаких эмоций, но пальцы были напряжены, готовые в любой момент сжаться в кулак. Единственный признак беспокойства, если не считать едва уловимой ряби на поверхности ауры.

Эфемеров страха, гнева, или каких угодно других не было. Мой противник держал свои эмоции под контролем.

Похвально.

Я медленно провёл пальцем по краю чашки, наблюдая, как дрожит пар над остывающим чаем.

— Садитесь, Владимир Андреевич, — повторил я, указывая на стул. — Или вы предпочитаете вести переговоры стоя?

Волков дёрнул стул на себя и уселся. Затем взглянул на наручные часы и сказал:

— Уже довольно поздно. Предлагаю не тратить время друг друга и перейти сразу к делу.

— Вы куда-то торопитесь? — уточнил я. — У нас вся ночь впереди, а разговор предстоит серьёзный. Хотите чаю? С листьями голубики, очень вкусный.

— Не хочу, — обронил Волков. — Итак, вы обвиняете меня в покушении на свою жизнь?

Я взял чашку, не спеша сделал глоток и поставил её обратно, краем глаза наблюдая, как с каждым мгновением Владимир всё больше выходит из себя. Ничего, пускай злится. Так мне будет проще добиться желаемого.

Часто под влиянием эмоций люди совершают необдуманные действия и не всегда следят за тем, что говорят.

— Может быть, вы сами ответите на этот вопрос, Владимир Андреевич? — поставив чашку на стол, спросил я. — Собирались ли вы убить меня?

— Да. Собирался, — глядя мне в глаза, ответил Волков. Его зрачки сузились, словно у хищника перед прыжком.

— Надо же. Неожиданная откровенность, — я откинулся на диване и спросил: — Ну и как же мы будем решать эту проблему?

— Вы позвали меня сюда, — Владимир развёл руками и тоже откинулся на спинку, отзеркалив мою позу. — С радостью выслушаю ваши предложения.

— У меня есть несколько вариантов. Но большинство из них довольно кровавые, и я бы не хотел обращаться к ним. Только в случае крайней необходимости. Предлагаю решить всё тихо и мирно. Ваш род заплатит компенсацию за ущерб «Астре» и организацию покушения, и на этом мы разойдёмся, — я пододвинул к собеседнику сложенную салфетку, где заранее написал сумму.

Он глянул на цифру, и его пальцы дёрнулись, будто он хотел порвать салфетку на мелкие клочки. Лицо при этом осталось невозмутимым — просто превосходный контроль эмоций, я даже слегка завидую.

Хотя Владимира, в отличие от меня, готовили быть провидцем с детства. А уметь обуздывать чувства, чтобы не кормить эфемеров своей энергией — одна из базовых практик.

Мне повезло: я и в прошлой жизни, и в этой никогда не отличался большой эмоциональностью. Так что эфемеры редко меня навещают.