Архонке приходилось поддерживать свет над головой столько, что в конце концов великий отец предложил ей то, что и так давно напрашивалось само собой.

Открыто заклинание «свет» стихии Света.

Позволяет осветить пространство вокруг себя силой стихии света.

Сохранить эффект?

Интересно, если повторить слово «свет» еще десять раз, дадут особое достижение?

Тратить слоты заклинаний, которых у нее насчитывалось не так много, ей не хотелось. Как и с любой из стандартных сфер, количество доступных магу способностей было равно синхноризации, поделенной вроде бы на пятнадцать единиц. Девушка сама уже не помнила толком, откуда вычитала это — слишком подобных источников было много, пока она годами сидела в темнице, читая вороньи изыскания.

Плюс еще один слот давался за каждую единицу интеллекта свыше восьми. Итого мир насчитал для неё целых пять заклинаний этой стихии. Стоит ли последний свободный из них тратить на облегчение освещения, что можно, пусть с большими затратами, применять и так?

Это оказалось верным решением. Тара и Рин вышли на залитую солнцем поляну.

Перед глазами девушек раскинулась крохотная долина, что со всех сторону, кроме далекого неба, ограничивала пространство видимыми стенами. Но даже так это было удивительно с учетом того, что территориально они находились под Доминионом. Там, где логика вопила о темноте и тесноте.

Ступив в долину, архонка сразу же подняла глаза вверх. Ни каким образом мягкий голубоватый свет, лившийся сверху, не мог быть настоящим небом. Иначе ее пространственное мышление просто сломается.

Как говорит Лиин, великие забытые боги!

Конечно же, небо было легко различимой поделкой, но какой! Весь потолок пещеры был усеян гладким, словно зеркало, льдом, изогнутым в самых причудливых формах. Девушка терялась в догадках, как такое могло произойти, но заморачиваться тяжелыми вопросами было не в характере бога Радости, а потому она пояснила для себя это явление просто: магия.

Где-то за толщей льда были камни, и некоторые из них действительно сияли голубизной утреннего неба, а по площади мерно плыли ленивые облака. Наверняка не совсем облака, но выглядело это явление так.

Вот только чем дольше архонка всматривалась в ложные небеса, тем больше ловила себя на том, что все это куда больше походит на водную гладь. Словно бы они с Тарой находились где-то глубоко под прозрачными водами, каким-то неведомым чудом научившись дышать. Землю же устилал сплошной ковер невысокой мягкой травы, среди которых поблескивало множество точек маленьких полевых цветов — мареновые, белесые, золотисто-янтарные, голубые…

Как же красиво… Хотелось пуститься в пляс. Прежде в темнице она часто пыталась забыться в танце, убегая мыслями далеко на страницы немногих находившихся в Каменном Облаке художественных книг. Почти все она знала на память.

— Эй, подожди, я должна сначала… — начала было Мельтара, но архонка уже не слушала её.

Такие особые состояния следовало ловить, и не только из удовольствия, хотя архонка на самом деле о будущей выгоде в тот момент и не думала.

Второе дыхание настигло архонку, похлопало ее по плечу и с хитринкой указало на цветочное поле. Вихрь огненно-рыжих волос факелом заплясал над желто-зелеными травами с обильной россыпью крошечных полевых цветов.

Рин закружилась в неслышном никому кроме нее ритме, однако стоило зрителю хотя бы на несколько секунд задержать свой взор на фигуре девушки, и неведомая мелодия сама отразится в его сердце и заиграет на струнах души.

В танце архонки чувствовалась свобода, вера в лучшее, надежда и столько радости, восторга самим фактом существования жизни, что оторвать взгляд от танца было уже невозможно. Все, кто сейчас обратили свой взор на крохотную фигурку Саринфы, застыли, зачарованные творящимся у них на глазах чудом.

Тара сама не знала почему, но в этот момент она вдруг осознала, что по ее щекам стекают слезы. Она даже не заметила, как это случилось и была сильно удивлена, ведь в этот момент в ней не было скорби. И только спустя минуту вдруг поняла, что это были слезы радости.

Рин танцевала бы и дальше — внезапный порыв был сродни озарению. В танце она перестала замечать все вокруг, поэтому неудивительно, что не смогла заметить и внезапно возникшей на ее пути преграды.

Архонка не успела понять, с чем столкнулась, лишь отметила, что это нечто было пушистым и мягким, когда это самое мягкое и пушистое само подняло ее вверх.

Тело бережно обхватила четырехпалая лапа, напоминавшая нечто среднее между лапкой хомячка и человеческой ладонью. Пространство ушло из-под ног, а голову внезапно обдало прохладным ветром.

Послышались звуки частого дыхания и уха девушки коснулось нечто холодное и влажное.

Взгляд архонки упал вниз, где прямо напротив неведомого существа стояла Тара, пытаясь выглядеть грозно, но вместе с тем сквозившая испугом.

— Отп-пусти её. Она со мной. Она вас не тронет!

Но существо отпускать добычу не пожелало. Напротив, неведомый пушистый великан развернул архонку лицом к себе, повернул горизонтально земле и принялся с не менее серьезным видом исследовать носом живот девушки.