Конечно, он не обязан радоваться моему положению. И я ни разу даже не сказала ему, что в последнее время чувствую, как малыш толкается. Мне очень хотелось с кем-то поделиться, потому что это было важно для меня. Радостно и волнительно. А ещё страшно…

Но я не говорила Дару. Ведь знала, что он не станет радоваться вместе со мной, и скорее вовсе не поймёт, зачем я ему это бы рассказывала.

И всё же видеть живое подтверждение его нелюбви к моему ребёнку было всё равно неприятно. Настолько, что на глазах едва не выступили слёзы.

Возможно моё положение так на меня действует. Я и прежде была довольно эмоциональной. А теперь вот — чуть что, рыдать тянет. Однако, голову я поспешно опустила, чтобы Дар не заметил.

Всё же он сделал шаг мне навстречу. Разрешил потрогать коня, раз мне хотелось. И я не желала портить ему настроение своими слезами. И конечно, злить не хотелось тоже.

— Прохладно… Я в дом наверно пойду, — поспешно отвернулась. — Спасибо, что позволил, — шепнула и быстренько скрылась внутри, стараясь уговорить себя, что ничего страшного не случилось.

— Аня? — окликнул Дар, но я не обернулась.

Так лучше же. Чтобы он не видел.

Я же была готова хоть совсем не показывать своих чувств, чтобы не портить шаткий мир, установившийся в нашем доме.

Вообще последние несколько месяцев стали на редкость спокойными. Но я всё равно не могла расслабиться до конца — приглядывалась к нему, присматривалась. И всё также вскакивала с места, когда он приходил, будто бы может застать меня за чем-то противозаконным.

Размышляя над тем, почему всё так, если теперь он был ко мне крайне терпелив, сама не мола толком ответить. Просто даже одно его присутствие меня ужасно волновало и заставляло нервничать. Хотя казалось бы, что между нами всё наладилось.

Вечером поздно уже он чаще что-то мастерил там себе из дерева. Я всерьёз в это время занималась вязанием. Потом Дар относил мои изделия на рынок и приносил за них монеты, которые я всё равно не брала. Поначалу он предлагал мне самой на них что-то купить, но я отказалась.

Что мне может быть нужно? Всю одежду и продукты он приносит и так. Для малыша тоже почти всё купил — на днях даже принёс и собрал прелестную деревянную резную кроватку. Прямо не сказал, но я так поняла, что сам её и сделал, чем меня очень растрогал.

Я и не рассчитывала, что он вообще станет хоть как-то участвовать в жизни крохи, ведь чаще любых разговоров об этом он избегал. А сама старалась тоже лишний раз не заводить эту тему, понимала, что ему наверное неприятно. Но то, что он продолжал покупать что-то для ребёнка или какие-то фрукты и молочные продукты для меня, всё равно трогало.

Поэтому конечно же никаких денег за проданное мне было не нужно. Тяжёлую работу по дому он мне не разрешал делать — вот и сидела себе за вязанием долгими зимними вечерами. Хобби такое, получалось. Одному радовалась только — что так Дару хоть немного компенсирую затраты на себя. Да и в случае чего теперь у меня был план «б» — так я могу ведь и зарабатывать на жизнь.

Конечно думать об этом сейчас вроде бы причин не было. Мы же больше не ругались совсем. Но ведь полноценной женой я Дару так и не стала. Он сам не делал попыток сблизиться, а я — тем более. Пусть и начинала привязываться к нему всё больше.

Правда, Дар всё равно поставил красивую шкатулку в шкафу и просто складывал монеты от проданного туда. Вроде как наш общий семейный бюджет что ли. И это не могло не греть мне душу. Я уже не считала, что я в его доме только на птичьих правах. А чувствовала себя тоже полезной.

Но не забывала и что мне нужно продолжать работать над тем, чтобы лучше вписаться в этот мир и раскрыть секреты Анки. Думалось, что именно в них кроется много того, что помогло бы мне иначе взглянуть на мужа.

Поэтому иногда, когда у него получалось прийти домой раньше обычного, он помогал мне учиться читать, терпеливо показывал буквы и повторял раз по сто. Я записывала их на полях своим языком, чтобы запомнить, а он думал, что это просто странные рисунки…

На самом деле шло тяжело.

Мой мозг вроде и понимал, что это всё знакомое, но пока я смогла научиться читать и писать только самые простейшие слова, состоящие из пары слогов. Например, его и своё имя. А попробовав открыть дневник Анки, разобрала лишь некоторые слова, из которых особо понятно ничего не было. Все вроде бы выученные буквы просто в кашу какую-то сливались. Всё же язык-то был мне не знаком. А надо было соотнести написание с произношением, чтобы понять, что за слово-то.

Решив не торопиться, неспеша продолжала обучение. Тормозило процесс лишь то, что без подсказок Дара я учиться не могла сама, листала принесённую им книжку, выискивая знакомые буквы и стараясь догадаться, что за слово, в котором они написаны. Вот и приходилось ждать только, когда у него находилось время.