— Погоди, а тебе пить-то можно?

— Мне вообще-то двадцать один уже почти, — фыркнула она.

— Да я не в этом смысле…

— Не переживай, дедушке я ничего не скажу, — усмехнулась она, забирая из моих пальцев бокал.

И отошла на шажок.

— Хотя вдруг его заинтересует история, как вероломный молодой человек напоил несчастную красавицу и грязно над ней…

— Грязно над ней что? — прозвучал голос у неё за спиной.

— Ничегошеньки, — тут же залепетала она, быстро развернувшись. — Ева!

— Привет, — весело улыбнулась Армфельт. — Александр, спасибо, что согласился привезти сюда эту непоседу.

— Да куда уж я делся бы, — хмыкнул я, сделав глоток из своего бокала.

Елена обняла подругу… и в этот момент я понял. Я тут не больше чем курьер. Отвези-забери и не мешай развлекаться. Потому что мне стоило больших усилий, чтобы не удивляться тому, как быстро про меня все забыли. Две подруги принялись с жаром, методично обсуждать все, на их взгляд, заслуживающие внимания сплетни и слухи. А я просто стоял рядом и наслаждался спокойствием, изредка ловя на себе короткие и заинтересованные взгляды окружающих.

Интересно, когда начнётся сам аукцион? Смородин говорил, что моя помощь потребуется ему на второй его части, закрытой для большей части гостей. Даже у официанта уточнил. По его словам, основная часть начнётся минут через двадцать пять. Когда прибудут все приглашённые на мероприятие гости. Последнее это я уже сам додумал, так как достаточно было повернуться в сторону входа, чтобы увидеть, что гости всё ещё продолжали прибывать…

— Так, значит, вот кого Григорий выбрал для нее в качестве сопровождающего, — услышал я негромкий голос за своей спиной.

— И вам доброго вечера, ваше сиятельство, — сухо поприветствовал стоящего позади меня графа.

Уваров криво усмехнулся и отсалютовал мне в ответ невысоким бокалом с янтарного цвета напитком.

— Ну, как оно?

— Знаете, определённо было лучше до того момента, пока ваши люди не попытались лишнее вентиляционное отверстие в груди проделать, — пожал я плечами и отпил шампанское.

Услышав это, Уваров закатил глаза.

— Ой, да ладно тебе. Кто старое помянет, тому глаз вон.

— Не люблю, когда в меня стреляют. В целом вообще не думаю, что это кому-то нравится…

— Твой пёс одному из моих людей ногу оторвал, — негромко напомнил он мне.

— И поделом, — фыркнул я.

— Слушай, я же извинился, когда мы у Григория сидели… — попытался сказать Уваров, но тут же замолчал, когда увидел взгляд, которым я на него посмотрел.

— Что-то я не припомню, чтобы вы там извинялись.

— А я уверен, что извинился, — невозмутимо продолжил он.

— Ну, тогда предлагаю каждому остаться при своем мнении, — последовал мой равнодушный ответ.

Уваров ещё пару секунд смотрел на меня, после чего покачал головой и посмотрел в сторону, туда, где в нескольких метрах от нас стояли и весело болтали друг с другом Елена с Евой.

— Эх, дети. Ладно, вырастешь, повзрослеешь, поймёшь, что такое превентивная защита…

Услышав его, я едва не рассмеялся ему в лицо.

— О да. Уверен, что когда я вырасту, то совершенно точно приду к выводу, что единственное доступное мне средство решения любой проблемы — это пуля в голову этой самой проблемы. — Я бросил на него ироничный взгляд. — Даже если эта проблема никогда для него проблемой и не являлась.

— Учитывая мир, в котором мы живём, порой пуля в голове — это единственное средство, — философски заметил Уваров и одним глотком выпил остатки своего напитка, после чего поставил бокал на поднос проходящего мимо официанта. — Кстати, парень, ответишь мне на вопрос?

— Какой же, Василий Иванович? — без какого-либо реального интереса спросил я и сделал глоток.

— Никогда не думал о том, чтобы стать аристократом?

Я в этот момент едва шампанским не подавился.

— Спасибо, увольте, — покачал головой. — Мне нравится моя жизнь. И прыгать в вашу банку с пауками у меня нет никакого желания.

— Ты смотри, — хмыкнул граф. — Ты ведь можешь сделать это на законных основаниях.

— Лично я этих оснований не вижу, — покачал головой. — Как и собственного желания.

— Я имел в виду, что по праву крови тебе это полагается…

— Позволь узнать, Василий, — сухо спросил голос за нашими спинами, — и что же полагается молодому человеку по праву крови?

Мы с Уваровым резко обернулись.

Стоящий за нашими спинами мужчина был высок и хорошо сложен. Короткие светлые волосы. Узкое, будто вытянутое лицо с длинным, чуть крючковатым носом. Очки в тонкой черной оправе. Одет он был в подобие чёрного фрака.