Я перестал драться и принялся раздавать команды и собирать солдат в единый кулак. Нас было уже два десятка и дело пошло легче. Нас атаковали по одиночке или по паре человек, а их встречал строй оголенных мечей. В хвосте снова что-то громыхнуло, и я увидел Минь. Она сражалась с таким же мастером, как и она. Их вообще никто не трогал и не подходил, потому что они махали мечами, как самолет своими лопастями.

Пять минут продлился бой. Мы планомерно продвигались к хвосту, выкашивая противника. Я собирал солдат в строй и контролировал Лида, который порывался вырваться вперед. Когда мы перемололи всех противников, Минь с мастером еще сражалась, уйдя немного в сторону от дороги.

Минь уворачивалась от атак, пыталась наносить атаки, но противник был силен. Это понимал даже я, плохо разбирающийся в фехтовании. Вражеский мастер атаковал ее, вынуждая эльфийку защищаться. Минь скрылась за небольшое деревце, а ее противник срубил его одним взмахом.

Я некоторое время наблюдал за бесплатным представлением, как и все остальные, но мне это быстро надоело. Пока остальные боялись подходить к ним, я вышел на шаг вперед из строя и во всю мощь своих легких прокричал:

— Мистер мастер, вы проиграли. Сдавайтесь, мы победили!

Минь отразила череду ударов и разорвала дистанцию. Бой остановился. Они оба тяжело дышали и переводили дух.

— Бой окончен! Сложите меч, и мы возьмем вас в плен, как почетного военнопленного! Будем соблюдать Женевскую конвенцию, обещаю!

— Что такое конвенция? И зачем жениться? — раздалось позади.

Я не стал обращать на это внимание и продолжил.

— Трехразовое питание и никаких пыток! Вы достойно показали себя, хватит проливать кровь! У нас есть два десятка артефактов и, если надо, готовы их применить.

Вражеский мастер смотрел то на меня, то на эльфийку. Скорее всего думал блефую я или нет.

— Сдавайся и я сохраню тебе жизнь! — сказала Минь.

— И трехразовое питание! — добавил я.

Вражеский мастер колебался, прекрасно понимая всю ситуацию. Тут я понял, что мы теряем время и развернулся к строю.

— Чего стоим!? Осмотреть поле боя, перевязать раны, собрать трофеи! Десятники, чего не командуем? — искренне возмутился я.

По строю солдат пробежала волна шепотков, и десятники принялись раздавать команды. Бегемот подошел ко мне и отвесил подзатыльник.

— За что!?

— За надом, перестань позорить Имперскую армию.

Мы дружным строем развернулись к полю боя и начали осматривать раненых и считать убитых. Вражеский мастер обомлел от такого и поднял руки вверх, сдаваясь. Минь отобрала у него меч и все остальные оружие, после чего связала руки.

Пока остальные занимались сбором трофея, я намекнул Лиду, кого нужно было обобрать в первую очередь и отправился к самому главному. Транспорту. Ее хозяин пал первым, пронзенным стрелой, а мне надо было раздобыть себе лошадь, чтобы остаток пути провести в комфорте.

К лошади подходил с опаской, но благодаря прошлой практике, уже не так боялся. Лошадь стояла смирно, и я спокойно забрался на ее спину, после чего с небольшой задержкой собрал остальных лошадей. Кобылка оказалась смирной и легко выполняла все мои команды. Когда я вернулся, остальные уже закончили все дела и отдыхали.

Было у меня слабое подозрение, что мой транспорт отнимут, поэтому я взял все в свои руки и подъехал к Минь, протягивая ей уздечку.

— Коня нашему любимому сотнику!

Та закатила глаза и взобралась на лошадь.

— Трехразовое питание?

— И никаких пыток!

— Значит пленного тебе кормить, раз уж проявил инициативу и прекратил бой.

— Спасал жизнь вообще-то! — не согласился я.

— Хочешь сказать на мне долг крови?

Минь пристально посмотрела на меня. Ее взгляд говорил о многом, и я сразу же дал заднюю.

— Не знаю такого, но лошадь, за проявленную смекалку в критической ситуации, прошу предоставить в личное пользование.

— Ладно, не свались с нее только.

Минь махнула рукой и лошадь подо мной брыкнулась, да так сильно, что я чуть не свалился с нее. Пришлось сжать ее ногами и лошадь сорвалась в галоп. Когда мы двинулись дальше вместе с обозом, я пристроился в голове нашего отряда вместе с Минь и Бегемотом. Тому тоже выделили лошадь, и мы ехали все вместе. В этот момент я чувствовал себя генералом армии.

Через час езды, я понял, что совершил роковую ошибку. Лошадь оказалась сущим демоном, а не мирным пони. Она постоянно вырывалась, пыталась меня укусить за ноги, неожиданно останавливалась, а иногда переходила на галоп. Я прекрасно понимал, что не являюсь специалистом по управлению данным транспортом, но, когда собирал остальных лошадей, все было хорошо.