— У меня есть две слезы. Возьмёшь?

Тот выпучил глаза, от удивления потеряв дар речи.

— Ну что ты таращишься на меня, — недовольно сказал Диорит. — Держал их в своём резерве на крайний случай. Но сейчас вздох на убыль пошёл, скоро начнём вниз спускаться, так что нет смысла их и дальше придерживать. Племя без них вполне обойдётся.

— А ещё если отдать их племени, то племя скажет тебе спасибо, но денег ты не получишь, — догадался Кальцит.

— И это тоже, — ухмыльнулся Диорит. — Но главное — не хочу быть у тебя в долгу, хотя за предложение помощи благодарю. Не ожидал. Ну так что — за сколько возьмёшь?

— Возьму по пятнадцать тысяч, — сказал Кальцит, как следует поразмыслив. — Десять дам сразу, а остальные двадцать надо будет у Арди брать, их отдам через неделю-две. Я на тебе наживаться не хочу, брат, так что это верхняя цена. Мы с Арди, конечно, на этом заработаем, но там и без слезы расходов будет очень много.

— Пойдёт, брат, — согласился Диорит, не очень умело скрыв удивление от прозвучавшей суммы. — Только про слёзы молчи, договорились? Это дело только между нами.

— Я и своим ничего рассказывать не стану, — понимающе кивнул Кальцит. — А вообще-то говоря, почему ты должен такие вещи племени даром отдавать? Надо бы сделать какой-то общий фонд, и из него платить за то, что для всего племени делается.

— Надо бы, — согласился Диорит, в задумчивости почесав затылок.

* * *

В лицо ударил стремительно несущий мелкие снежинки ледяной ветер — здесь, наверху причальной вышки, ветер ощущался особенно сильно, хотя огромная туша дирижабля, казалось бы, должна была хорошо от него прикрывать. Я посмотрел вниз — управляющий уже стоял там, отворачиваясь от ветра, и, по-моему, немного дрожал. У меня мелькнула было мысль сказать ему, что впредь встречать меня не нужно, но я прогнал её прочь. В сословном обществе очень трепетно относятся к таким вот маленьким знакам иерархии, и мой демократизм был бы просто не понят. Во всяком случае, изо всех моих предыдущих попыток ни разу ничего хорошего не вышло, так что всё, что я мог сделать — это быстрее спуститься и пройти в замок, чтобы старый Фальк поменьше мёрз на ветру.

— Здравствуйте, почтенный, — тепло приветствовал я его, когда платформа со скрипом и похрустыванием ледка, наконец, спустилась вниз. — Однако погодка нынче не радует.

— Здравствуйте, ваша милость, — поклонился он. — Погода не радует, но в замке тепло.

— Значит, идём скорее в замок, — улыбнулся я.

В замке действительно было хорошо натоплено, вкусно пахло какой-то едой, а на моём столе уже лежал отчёт управляющего. Дочка Леннарта принесла поднос с горячим чаем и свежими булочками и, кокетливо на меня поглядывая, поставила его на стол.

— Спасибо, Эрика, — поблагодарил я её. — Мужа ей ещё не нашли, почтенный? Красавица, да ещё и с хорошим приданым — женихи, наверное, каждый день у порога толпятся.

Эрика зарумянилась, а Леннарт досадливо махнул рукой:

— Что толку оттого, что женихов много, если ей ни один не нравится?

— Значит, не увидела пока никого достойного, — серьёзно сказал я, и Эрика с признательностью на меня посмотрела. — Она ещё молодая, так что спешки нет, можно выбирать не торопясь.

— Знаем мы, как они выбирают не торопясь, — хмуро ответил Фальк. — Десяти нормальным откажут, а выберут игрока и пьяницу.

— Такое, увы, случается, и не так уж редко, — с грустью согласился я. — Если позволишь дать тебе совет, Эрика: прислушивайся к мнению отца. Почтенный Леннарт хорошо знает людей и обязательно поможет избежать подобной неприятной ошибки. Ну ладно, почтенный, не будем больше смущать юную девушку, а вернёмся лучше к нашим скучным занятиям. Ваш отчёт я обязательно прочитаю, а пока просто расскажите своими словами как у нас обстоят дела.

— Да нечего особенно и рассказывать, ваша милость, — отозвался Фальк. — Всё идёт в точности как запланировали. На следующий год сможем отказаться от закупки молока и овощей на стороне. Правда, некоторые старосты размахнулись было и дальше увеличивать поголовье, но я пока запретил. У нашего молокозавода производительность ведь не бесконечная, и лучше немного недостающего купить на стороне, чем сидеть со своим молоком и не знать куда его деть. Если решим ещё одну линию ставить, тогда и поголовье под неё увеличим.

— Очень хорошо, почтенный, — с удовлетворением сказал я. — Вот что мне в вас нравится, так это то, что всё у вас всегда идёт по плану — без непредвиденных расходов и незапланированных доходов.

— А незапланированные доходы — это плохо? — удивился Леннарт.

— А что в них хорошего? Эти доходы ведь не с неба падают. Наверняка они потребуют дополнительных расходов, или перераспределения ресурсов, или ещё чего, а в результате всё планирование летит кувырком. И будет ли в конечном итоге от этого прибыль — совсем неясно. Может и убыток выйти. Ну так значит, никаких проблем у вас нет?

— Есть проблемы, ваша милость, — поморщился тот. — Мелкие, но неприятные.

— Солдаты? — сразу же догадался я.

— Совершенно верно, ваша милость. В целом они прилично себя ведут, но сброда там тоже хватает. В основном мелкие грабежи крестьян, но случается и что-то посерьёзнее. В тюрьме у нас сейчас сидит парочка — убили крестьянина, изнасиловали жену, забрали деньги. Стража их прямо на месте преступления взяла.

— А что они делают в тюрьме? — не понял я. — Суд, последнее напутствие и виселица, в таком вот порядке. Судья у нас есть, капеллан имеется, палач тоже в наличии — так в чём задержка-то?