— Задержка в графе Дамиане Коппе, — мрачно ответил управляющий. — Он требует вернуть его людей, а в случае отказа грозит разгромить Раппин. Мне пришлось ему сказать, что решить это можете только вы, так что сегодня он обязательно явится.

— Ах, вот как! Ну что же, пускай является.

Граф задерживаться не стал и вскоре действительно явился. Или, точнее говоря, ворвался. Дверь распахнулась, и в кабинет быстрым шагом вошёл высокий блондин. Он вполне мог бы сойти за образец истинного арийца, если бы не изрядно кривоватый нос. Впрочем, от природы нос мог быть и прямым, а покривился, например, в борьбе с язычниками и прочими врагами веры.

— Барон Арди? — потребовал он.

— Я-то барон Арди, а вот вы кто? — поднял я глаза от бумаг. — И каким образом вы сюда попали?

— Я сюда вошёл, как видите, — язвительно ответил он.

— Правильнее сказать, ворвались без приглашения, — поправил его я. — В вашем воспитании определённо имеются серьёзные изъяны. Однако я жду ответа на вопрос кто вы такой.

— Я — граф Дамиан Копп, командующий силами империи, размещёнными в вашем баронстве, — объявил он.

— Не могу сказать, что я так уж рад знакомству, — я, наконец, отложил перо в сторону. — Но раз уж оно состоялось… слушаю вас, граф.

Граф Дамиан начал багроветь.

— А что насчёт вашего воспитания, барон? Вас учили, как полагается обращаться к тем, кто выше вас по положению и по древности рода? — осведомился он, всем своим видом показывая презрение к моей невоспитанности.

— Древность наших родов мы с вами сравнивать не будем, — усмехнулся я. — И не думаю, что результат этого сравнения вас бы обрадовал. А вот что касается положения, то здесь следует прояснить наши с вами отношения. Вы не мой сюзерен, а просто какой-то граф неизвестно откуда. Вы здесь всего лишь гость, причём незваный и нежеланный, и я терплю вас исключительно в силу моей лояльности императору.

Я думал, что он сейчас взорвётся, но он неожиданно сумел взять себя в руки и успокоиться. Впрочем, успокоился чисто внешне — судя по его эмоциям, граф по-прежнему был изрядно зол, так что у меня всё ещё оставалась надежда, что он всё-таки совершит какую-нибудь глупость.

Граф вдруг осознал, что стоит передо мной, как подчинённый перед начальником, огляделся и, заметив стул, уселся без приглашения.

— Лояльность императору? — с изрядным ехидством переспросил он. — Или всё-таки кому-то другому?

— Этот вопрос я буду обсуждать с императором Дитрихом, а вовсе не с вами, — спокойно ответил я. — Однако если у вас есть какие-то сомнения в моей лояльности, то вы можете сообщить о них моему сюзерену епископу Дерптскому. Итак, какое дело привело вас ко мне, граф?

— Немедленно отпустите моих людей, которых вы незаконно задержали! — потребовал он.

— Вы о тех преступниках, которые сидят у меня в тюрьме? — как бы с некоторым трудом припомнил я. — Мы обязательно о них поговорим, но сначала, раз уж вы так удачно ко мне заглянули, давайте обсудим другой вопрос. Мой управляющий доложил о множественных случаях грабежей моих крестьян.

— Если мои храбрые воины и позаимствовали у вашей черни окорок-другой, это не стоит даже упоминания, — отрезал граф. — В конце концов, они защищают империю и заслуживают соответствующего уважения.

— Я решительно не понимаю, граф, каким образом они защищают империю в моём баронстве, и от кого именно они её здесь защищают. Но подобные философские рассуждения мне в любом случае неинтересны. Поговорим о практической стороне: вот моё письмо вам с приложенным счётом — прошу подписать распоряжение о возмещении убытков, причинённых вашими солдатами.

Граф уставился на меня с таким изумлением, будто я потребовал у него не банальную компенсацию, а дочку в жёны, и к ней приданое.

— Вы в своём уме, барон? — довольно грубо осведомился он. — С чего вы взяли, что я заплачу вам хотя бы пфенниг?

— Отказываетесь платить? — понимающе покивал я. — Прошу вас так и написать на счёте, — и доверительно сообщил: — Счетоводы требуют.

Тот с сомнением покрутил головой, но всё же взял ручку и размашисто написал: «В оплате отказано».

— Благодарю вас, — сказал я, бережно убирая бумаги в папку. — Теперь можно поговорить и о той парочке. Вам известно, что они преступники, и их задержали прямо на месте преступления? Суд приговорил их к смертной казни через повешение.

— Они мои солдаты, — с нажимом сказал граф, — и я не позволю какому-то барону из захолустья держать их в тюрьме, и уж тем более казнить. Если они действительно виноваты, то я накажу их сам.

Я, в общем-то, и не ждал, что он позволит мне их повесить. Если бы я действительно их казнил, то это было бы серьёзным ударом по его авторитету у подчинённых.

— И каким именно образом вы собираетесь мне не позволить, граф? Будете угрожать?

— Буду именно угрожать, — со зловещей улыбкой заявил он. — Либо вы немедленно освобождаете моих людей, либо я приду сюда с моими солдатами и освобожу их сам. А может быть, и сам повешу кого-нибудь. Вашего управляющего, например — он мне порядком надоел своим нытьём.