«Этому гнезду нужен новый владелец! Жаль, что у меня ничего не выйдет — и не из Вольных я баронов, да и власти королевства вряд ли будут терпеть возрождение пусть и одиночного, но — нордлинговского манора! Так что… хрен с ним, с замком этим. Мы вот это кубло почистим, а потом — пусть владеет, кто хочет! Как там было написано в Простоквашино — «Дом ничей! Живите, кто хотите!».

Перекусив все тем же вяленым мясом с уже порядком зачерствевшим хлебом, запив это кто чем: Габор — все той же настойкой, Филип, похоже, — вином, а Каннут с Клеменсой — простой водой из фляг, они завалились отдохнуть перед бессонной ночью недалеко от опушки леса, на полянке.

Вот только Габор начал гундеть над ухом, прокачивая у парня скилл тактики:

— По стенам — аккуратнее! Как заберетесь на галерею — не торопитесь. Выждите, присмотритесь. Стража все одно себя выдаст, им положено ходить по галерее. Как определитесь, где стражники — нападать не торопитесь. Присмотритесь — с какой стороны лучше всего начинать: с ближнего или с дальнего. Нет уверенности, что получится сделать тихо — лучше вообще не начинать…

«Угу… не уверен — не обгоняй!» — борясь со сном, про себя комментировал слова Габора Кан.

— Потом, когда очистите стены, не торопясь спуститесь к караулке у ворот. Присмотритесь, что и как. Хорошо бы понять — как часто их меняют. Надо как-то без тревоги выманить стражников из караулки, иначе запрутся там — попробуй их еще выковыряй оттуда! Но в любом случае — откроете нам с магом ворота: лук и три арбалета все же лучше, чем лук и один арбалет!

«Капитан Очевидность, мля! Средневеково-магический вариант!».

Вполуха слушая наставления опытного воина, Каннут пытался отогнать от себя дурацкую мысль — «Война план покажет!».

Так-то Габор все правильно гундит, но после всех их дорог, ночевки в лесу у костра, после этого — стычки у ручья — сейчас хотелось просто подремать чуток, без этого занудного гудения над ухом!

И все же Каннут задремал, потому как очень уж неожиданным стал для него толчок разозленного Габора:

— Просыпайся, Каннут! Уже стемнело. Вот не зря все-таки Седрик тебя гоняет, не зря! Ну что за отношение к предстоящему штурму?!

— Какой штурм, Габор? Ты о чем вообще? Не будет никакого штурма. Тихо залезем, всех убьем и поедем домой. Я по девкам уже соскучился! — зевая, ответил парень.

От такой неожиданной отповеди Габор заткнулся и запыхтел, забавно жуя клок родной бороды, зло поблескивая в темноте глазами.

«Ага… ты мне еще тут Мишико поизображай! Габор Саакашвили, блин, генацвали, вах!».

Ночь была очень подходящей: луна вроде бы и есть, но почти все время прячется за облаками, небольшой ветерок чуть колышет ветки кустов. Лепота!

«Раз пошли на дело я и Рабинович!».

Доползли они до стены вполне неплохо и бодро. В некоторых местах и ползти-то не пришлось — просто шли согнувшись. А вот у самой стены…

«Блин! Ну какого хрена эта «балдоха» вынырнула из-за туч, а? «Меня милый провожал — всю дорогу руку жал! А у самых у дверей мне навешал… ай-люлей!». Вот как бы нам сейчас ай-люлей не навешали!».

Они отскочили от стены метра на четыре и улеглись в теньке ближайших кустов. Клеменса прижал Каннута рукой к земле, вызвав у того немалое возмущение:

— Ты, блин, Лию свою лапай! Или вон — девку эту из этого замка! — прошипел егерю парень.

— Да я что? Я же ничего, просто думал — ну как вы, господин, с растерянности замечетесь тут…

— Замечетесь, замечетесь… как юная разведчица! Не заметил, где этот хрен бродит? — спросил Кан, подразумевая стражника на стене.

Клеменса приподнял голову и прислушался:

— Не знаю… Должен был быть вот там! — чуть приподняв руку, егерь указал, где, по его прикидкам, должен быть стражник, а потом, уткнувшись Каннуту почти в самое ухо, продолжил, — Он, похоже, — пьяный!

— Почему ты так решил? — удивился так же шепотом парень.

— Ходит уж больно неравномерно, и еще… подошвами шаркает. Шаги неровные, нечеткие.

Лежать им пришлось не так уж и долго — с полчаса, не более того! Дождавшись, когда луна снова спрячется в облака, Клеменса, облегченно выдохнув, скользнул к стене. Кан приподнял голову, покрутил ею, прислушиваясь, но ничего не услышал.

— П-с-с-ть! — послышалось сверху.

«Вот ни хрена ж себе! Он уже наверху! Ну да, у него же — опыт, богатая практика! Сколько раз он уже сюда нырял, отправляясь за блудом! Вот что бабы с мужиками делают — даже смертельная опасность не останавливает самца, спешащего на случку. Не думаю, что здешние бандиты были бы рады, поймав Клеменсу на этой служанке!».