Мы шли под руку по улочкам Кёнигсберга. Обсуждали город, чем люди живут, как выглядят, какие здесь проблемы, пинали власть, что город за нами не сохранила. Плевать на всю Восточную Пруссию, кусок могли бы оставить себе. У Клайпеды неудобная бухта, большой оборот там не будет, Рига специализируется на химии. А могли бы иметь еще один крупный порт. Ну да ладно, Я живу в других широтах, вопросы Трапезунда мне более интересны. Не, ну а чего по идее наш город во владениях Османа? Еще и переназвали некрасиво, Трабзон. Почему-то ассоциация с отхожим местом. Ну да ладно, османцы нам сейчас не враги, скорее, недруги.

До цели было недалеко, за час дошли пешком, изображая парочку на свидании. Даже кое где останавливались и демонстративно фотографировались. Но сказать, так увлеклись, что несмотря на то, что провоцировали, сакраментальная фраза на кёнигсбергском диалекте русского была неожиданная:

– Э, паря, ды ших тагой тут будш?

Для начала пришлось подраться. Юки рвалась проявить удаль вперед меня, пришлось воспользоваться закладкой, которую я успел создать во время прогулки. Правда она за две секунды разрушила её, но я уже начал драку. Во-первых, Юки не умеет драться, она убийца, её учили убивать. Во-вторых, я правильно заподозрил проверку. Это не случайная шпана, их специально подослали посмотреть реакцию. Уж чего я не хотел бы, это чтобы меня воспринимали избалованным аристо. И моя ставка сыграла, Седой (и это не погоняло уважаемого человека, этой фамилия, Валентин Иванович Седой, погоняло же Валенок, но так его уже давно не кличут, все же, очень уважаемый человек, чтобы такую кликуху иметь) терпеть не мог барчуков и графенков. Уж точно он бы не стал со мной говорить, если бы я начал кричать: «Я граф Залупкин, требую упасть и целовать ноги!», то хрен бы мне, а не переговоры. Кстати, проконсул Пауков его предупредил, отсюда и комитет по встрече нарисовался.

Переговоры были продолжительные. Седой не доверяет аристократам. Его и пацанов во времена Эфиопии «кинули» аристократы, при чем как немецкие, так и наши, и вообще, он с нами начал говорить лишь потому, что я лично к нему принес свою «благородную тушку» побазарить, и он удивлён, что с ним аристо общаться «не в падлу».

С тем, что проблему надо как-то решать, он согласен, вот только, вопрос гарантий от меня. Всё же, аристократ своему слову хозяин, захотел, свое слово дал, захотел, забрал. Это аристократ аристократу может слово дать, и должен будет его исполнить. А вот простолюдину, да еще лихому человеку, отставить. Лишь спустя час он решил поинтересоваться, а как вообще меня зовут. Услышав фамилию, он быстро вспомнил графа, с которым имел дело в Эфиопии. Моего отца. Черт побери, с этого и следовало начать! После этого мы договорились за пять минут о том, как будем делить успехи и как их мы добьемся.

Вот так работает честь. Ты её зарабатываешь всю жизнь. Но воспользоваться могут лишь твои потомки. Родовая честь – не то же самое, что личная. Она важнее, ценнее, и не тебе её омрачать поступками недостойными. Поэтому не редки исключения из рода даже очень одаренных наследников. Лучше достойный, чем тот, что порушит всё. Вот только в последние сто лет с этим всё хуже и хуже. В договор с корпоратом, написанный на бумаге, веришь больше, чем в слово равного равному. Но вот отец был человеком чести, что уже не раз помогло мне. Ну что же, мне следует преумножить честь рода.

Кстати о чести. После всего услышанного и прочитанного о польских националистах, разговаривать с такими людьми – урон чести. Поэтому я решил без лишнего сотрясания воздуха зачистить нечисть. Пшеки действуют отвратительными методами, в ответ стоит показать им не меньший ужас. Одна из причин, почему мы взяли бандитов для такой работы. Конечно же я умею устроить показательный ужас бандитам и разбойникам. В своей ипостаси искателя приключений сражался не только с монстрами и демонами. Люди – двуногие монстры, приходилось зачищать их логова. Как водится, в таких логовах могло быть и пять работников ножа и топора, а могло быть и пять сотен.

– Согласно данным спутниковой группы Маэда, цель зашла на объект один час и одиннадцать минут назад. Позже вошли четыре важные цели из числа лидеров националистов. – доложила Юки, сидя в «угнанном» фургоне с аппаратурой.

Вокруг нас было поле отторжения, специально люди на нас смотреть не будут, тем не менее, я надел на себя иллюзию случайного немца из Кёнигсберга, ибо камеры. А Юки и не вылезала из глубины фургона.

– Удачно. Передала информацию нашим союзникам?

– Да. И…

В этот момент подъехали три внедорожника к объекту. Из среднего вышел пшек, занимающий в Речи Посполитой не последнее место. Витолд Радзивилл, магнат, политик, промышленник, польский националист. И самое важное, работал несколько лет назад в польском консульстве в прибалтийском регионе Империи. Стал персоной нон грата из-за того, что подбивал местных аристократов на всякое нехорошее. С одной стороны, отличная новость, можем лишить их важнейшего лидера националистического движения, с другой стороны, как бы не начали кричать, что это спецоперация имперских спецслужб. Хотя… несколько лет уже прошло, да и все знают, если западные страны кричат, что ЭТО сделали русские, то явно не русские это сделали. А вот если молчат и не знают, что сказать, то это точно сделали русские.

– Сворачиваемся? – спросила Юки.

– Дурная что ли? Это Радзивилл из Биржайской Ветви. Он мечтает вернуть земли в Прибалтике. Надо валить. Причем не куда, а кого.

– Но это официальное лицо Речи Посполитой. Уверен?

– Что официальное лицо делает на квартире местного лидера националистов? Которые, по сути и по форме – простые бандиты. Нет, исполняем и его.

– Охраны стало больше на десять человек. У всех штурмовые винтовки. – показала она новую картинку с дрона.

– Простецы. У всех не выше пятого ранга. Въезд магов выше пятого ранга следует специально регистрировать. Понятно, не хотел привлекать внимание немцев, въезд группы одарённых магов бы тут же стал известен Рейху. Регистрировал только себя. Тем более, они контролируют только границы с Рейхом, границу с Речью они до сих пор не контролируют.