Штурм загородного дома таможенника прошел нагло и дерзко. С трех сторон подъехали фургоны местной службы доставки, которые якобы угнали еще вчера из Гдингена рядом с Данцигом. Одновременно выстрелили из гранатометов, проделали вход. Одна из групп сразу с четырех реактивных гранатометов уничтожила здание с охранной, а после на кураже зачистили главный дом. Начальника таможне взяли живым. К его несчастью. Ведь его стали убивать с выдумкой. Воспользовались опытом колониальных преступных банд. А именно corte de corbata, или более известный как Колумбийский галстук. Вот только вместе с этим использовали и другие методы. Сперва его заживо прибили к стене голым, но не как при римском распятии, а растянули ноги и руки. Потом отрезали яйца и заставили их проглотить, еще одна колониальная идея, так обычно убивают предателей, сперва скармливают ему его же яйца. Как правило на глаз у домочадцев. Вот только тот был одинок. А после вспороли ему горло и вытащили через разрез язык. Пришлось использовать метод устрашения, раз уж они его применили. «А нас то за шо?» прозвучит после этого обязательно.

Помимо этого, было еще несколько целей. Вот только мало времени на подготовку привело к тому, что часть целей не было дома. По счастью, жили они в обычных домах, зашли, исполнили, убрались. Полиция отвлеклась именно на них, а вот два загородных дома, это места загородные, строили дома в отдалении от поселений, вокруг поля. Оттого наглый штурм не вскоре был замечен полицейскими, Венды имели достаточно времени чтобы совершить экзекуцию. Для них это было делом чести, отомстить за человека, которого уважали, несмотря на то, что стояли по разные стороны.

Рано утром в Аэропорту Данцига приземлился борт с особым номером. Его сопровождало два истребителя, один немецкий, и еще один русский. Вот только истребители не успели сесть после приземления особого борта. Их сбили средствами ПВО с военноморской базы на острове Острув (кстати, переводится остров). Борт сел именно в тот неудобный момент, когда в городе началось восстание националистов. Действия сиятельного русского графа может и напугали националистов, вот только непосредственное руководство из Варшавы напугались совершенно иначе и приказали начать силовой захват власти. Приказ пришел в тот самый момент, когда борт уже сел. ПВО же отстрелялись по военным самолетам. Националисты так и не смогли пробраться в ВВС Данцига, но их оказалась много в ВМФ и ПВО. Так уж вышло, что служить в армии оказалось не очень почетно и выгодно. За исключением летчиков и бронетанковых и механизированных частях. А вот ВМФ… да и простая пехота... Грустные зарплаты, тупая служба. Простым рабочим на заводе платят два раза больше, а если разряд получить, так в разы. Вот и стали набирать мигрантов в первом поколении, до выставили их по границе с Рейхом.

В то же время граница с Речью Посполитой была прикрыта коренными немцами и поморянами. Которые хотели было развернуться на мятежные полки, вот только пока они собирали вещи, вторглись не менее пяти смешанных бригад поляков. Позже Речь Посполитая заявит, что у них тоже случился мятеж среди отдельных лиц командования, которые отдали преступный приказ занять часть города-государства и помочь восставшим полякам в Данциге. Что конечно же было не правда, просто на погибших в бою офицеров всех собак спустили, а магнатерия и шляхта осталась чистая.

Речь Посполитая слишком поторопилась. Не будь особой ситуации с особым бортом, Великогерманский Рейх и Российская Империя бы выражали озабоченность, жонглировали словами, пытались примерить стороны. Вмешалась бы Британка и Заячая Губа, которые бы начали кричать о том, как немцы незаконно колонизировали там всё, местные поляки имеют право на самоопределение, а поляки из Речи Посполитой имеют право помочь своим братьям на правах братьев. Военные будут дуться, но без приказа они ничего не могут, хоть и хотят. Но военные на то и военные, ибо приказ – это ВСЁ!

Но случалось, как случилось, к обеду морской десант русских штурмовал Острув, немцы бомбили точки ПВО и высаживали технику в аэропорту Данцига, вечером стотысячный корпус русских и германцев выбивал пшеков обратно за границу и зачищал восставшие части.

У парней из Крови Вендов оказалась здесь не просто конспиративная квартира есть. На одной из ферм, которой они тут контролировали, у них своя незарегистрированная аномалия. Слабенькая, но достаточная, чтобы в ней хранить добро, не привлекая внимание. Именно эту ферму, которая вдали от основных дорог, они использовали как временный склад. Сейчас у них тут застрали десятки грузовиков по объему разной контрабанды. Алкоголь без акциза, сигареты, магические камни, оружие, Последнего немного, для личных нужд. Теперь еще и оружие пауков. Кстати, мы его им оставили, пусть используют для местных дел. В общем, венды залегли на недельку, благо у них хорошо всё там с консервами.

Мы же хотели воспользоваться тайными проходами и вновь оказаться в Восточной Пруссии. Вот только по среди ночи, пока туда ехали, увидели залп ПВО. И вспышки над городом. А где-то час спустя нас остановили солдаты на дороге. Вроде в форме Данцига. Вот только у всех на лацкане нашивка с гербом Речи Посполитой. И на обочине расстрелянные люди. В затылок. Все в кашубских национальных костюмах. Кашубы – это этническая группа поморян. Близкая к полякам, но, конечно же не является ими. Примерно, как датчане и исландцы. Как татары и узбеки. Как машрики и магрибцы. Как ойраты и буряты. Видимо, убили не совсем поляков.

По улыбающимся рожам солдат, которые вожделенно смотрели на Юки, я понял, что придется убивать. Отпускать нас они не собирались. В мыслях они уже мучали меня пытками в перерыве между изнасилованиями Юки. Короткое плетение, и я поджарил их молниями. Самый крепкий из них быстро выдал с угрозами происходящее. Кажется, мы спровоцировали мятеж. Националисты подняли свой красночерный флаг.

В этот момент завибрировал телефон Юки.

– Владимир Петрович? – с удивлением спросила она в микрофон.