— Да ты у нас просто душка, — кривится Зир. — Мне бы такую армию!

— Замолчи! — рычу я, снова сосредотачиваясь на Разломе.

Бросаю в него последние печати, впечатываю руны, связываю мир узлом, не позволяя ему снова треснуть.

Это сложнее, чем я думал. Пот, смешанный с каплями крови, течет по виску. Чувствую, как сама магия изворачивается у меня под пальцами, как что-то сопротивляется.

Разлом не хочет закрываться! Будто что-то снизу отчаянно сопротивляется, рвется наружу.

Мария двигается плавно, как тень, её руки мелькают в воздухе, рождая новые пасы и заклинания.

Дэн- черный маг вспыхивает, падает на землю, задыхаясь, а потом Мария делает резкий жест — и он вздрагивает, перед тем как его собственная магия сворачивается внутрь, разрывая его изнутри.

Дэн мертв. И пока Мария занималась им, а я — Разломом, Алекс скрылся.

— Всё? — некромантка смотрит на меня.

Киваю и делаю последний штрих. Разлом вспыхивает, дрожит, сопротивляется. Затем воздух схлопывается, и всё заканчивается.

Пасть Разлома смокнулась навечно.

— Да, — выдыхаю я.

Поднимаю глаза на Марию.

— Зачем ты бросила всех и пришла сюда?

Мария сжимает губы, будто раздумывает.

— Там, в отряде, есть кому сражаться. Я решила, что у Разлома больше будет от меня пользы. Я так почувствовала, — в её голосе твёрдость. Слова режут, как клинок по натянутой коже.

Спорить не имеет смысла. Особенно теперь, когда здесь все закончено.

Мария сделала свой выбор тот, что подсказала ее сущность.

Когда мы добрались к своим, бой ещё не закончился, но исход уже был предрешен.

Теперь, когда больше не происходит подпитки вурдалакам, наши их бьют нещадно.

Отряд добивает зомби.

Воздух густой от запаха гари, крови и магической энергии. Вонь разлагающихся тел смешивается с пеплом, который оседает на одежде, коже, в волосах.

В ушах звенит от недавнего напряжения, главное — живы.

Но, как оказалось, не все.

Двое молодых воинов лежат мёртвые.

Земля вокруг них напиталась кровью, и даже ночь не может скрыть этой чёрной лужи. Есть и раненные. Некоторые тяжело.

— Вот цена схватки с вурдалаками-зомби, — тихо говорит Васька, глядя на тела.

Киваю. Не стал говорить что-то утешительное. Это война, и в ней не бывает без потерь.

Мы выбираемся из Аномальной зоны.

Возвращаться пешком — не вариант, поэтому вскоре садимся на коней и скачем прочь. Ветер хлещет в лицо, сердце бьётся глухо и ровно — главное, чтобы никто не потерял сознание в седле. Один из раненых так и валится, но Васька успевает его подхватить.

В конце концов, добираемся до Полевого Лагеря прямо в лесу.

Разводим костры, ставим палатки. Два боевых мага сразу же приступают к лечению воинов. Заклинания вспыхивают в темноте, заполняя лагерь призрачным светом.

Но не все раненые поддаются магии сразу. Один, тяжело раненный боец уже при смерти.

— Нежилец, — выносит вердикт девушка маг.

Взгляд у бойца — мутный, дыхание едва слышно.

Маги переглядываются и качают головами.

Но он еще жив.

Усаживаюсь рядом с раненым, положил руки ему на грудь. Чувствую, как под пальцами бьётся слабый пульс, будто догорающий фитиль. Начинаю плести заклинание. Оно идет трудно, будто не имеющее уже смысла.

Кровь почти покинула тело, магия едва цепляется за остатки жизни.

— Давай, давай, не вздумай подыхать, — бормочу я, стиснув зубы.

Раненый застонал.

Кручу родовой перстень на пальце. А из медальона достаю желеобразную каплю магического зелья. Открываю рот бойца и кладу ему под язык.

Магия начинает делать своё дело.

Пульс укрепился. Цвет кожи потихоньку перестал быть серым. Но сил у меня ушло прилично. Капли пота стекают по вискам.

И всё же, он жив. Выжил!

Откидываюсь назад.

— Ну вот, ещё одного человека удалось вытащить из лап смерти, — выдыхаю я.

Зир, как всегда, не может обойтись без комментариев. Он сидит на коряге, жует что-то, непонятно откуда добытое, и ухмыляется.

— Барон, ты, конечно, молодец, но ты когда-нибудь видел, чтобы мертвец вставал и благодарил за лечение? Может тебе пора открыть лавку «Целитель»? Хоть деньжат подработаешь.

— Я подумаю, — хмыкаю, оттирая со лба пот. — Будешь первым клиентом.

Зир прищуривается.