А Волконские… за нами… работали бы ребята на меня, нарвались бы на премию, ну чесслово. Тоже на старинных авто, вот только не такие красивые как мы. Покуда наша ласточка своим внешним видом излучала эдакое беззаботное благополучие, их тарантасы угнетали. Чёрные воронки — ни больше и ни меньше. Аж три, сука, штуки.

И снова погоня, на сей раз в условиях утреннего трафика.

«Что-то надо менять» — думал я: «Что-то надо срочно менять, причём кардинально». Как итог: вот он я, спустя ещё один час погони, выделываю круги вокруг корпуса клиники имени кого-то, и пытаюсь на ходу поменяться с Агафонычем местами.

— Да нахер оно надо?!

— Да надо, раз говорю!

При всём моём уважении, Агафоныч слабее, и щупальца у него… гхм… короче. Как бы оно ни прозвучало. И потому он не дотянется ими до четвёртого этажа, а вот я при поддержке его источника ещё как дотянусь.

На кой-хрен?

Всё просто. Очень смело, но одновременно с тем очень просто. На крыше стоит больничный вертолёт, — лопасти даже отсюда видно, — и мне срочно нужно взять под контроль кого-нибудь, кто этим самым вертолётом умеет управлять.

— Эть! Блин! Осторожно!

— Ай! Ты мне больную руку отдавил!

Кстати, рука у Агафоныча действительно распухла и посинела. Боец херов, с первого удара умудрился себе что-то сломать.

— Да давай же!

— Да даю же!

— Ыть!

— Эть!

В конце концов мы смогли поменяться местами, я плюхнулся на пассажирское сиденье и взялся за каст. Чтобы найти среди сотни врачей и пациентов дежурного пилота пришлось попотеть. Времени оно заняло прилично, но что теперь? Назад отступать некуда.

Фтух-тух-тух-тух-тух! — разбуженный пилот поднял свою птичку в небо. Частично под моим контролем, а частично убеждённый в том, что так надо, он завис рядом с клиническим корпусом, чуть опустился и скинул лестницу. Ну а дальше — самое сложное.

Схватиться за перекладину, сидя за рулём несущегося на полном ходу автомобиля — это что-то из области фантастики. Пожалуй, даже профессиональные каскадёры с такой задачей не с первого раза справятся, чего уж говорить про нас?

И потому снова пришлось рисковать. Волконские буквально дышали в затылок, но мы всё равно остановились прямо под вертолётом. На то, чтобы забраться на лестницу было всего несколько секунд, но иначе никак.

— Пошёл-пошёл-пошёл!

Старшим нужно уступать, и первым вверх покарабкался Агафоныч. Следом Санюшка, и только потом уже я. Вертолёт начал вертикальный подъём, а Волконские обтекали где-то внизу. Пускай и не в тему, но очень захотелось крикнуть: «Бывайте, ихтиандры хреновы!»

Удержался.

А вот Санюшка, мать его так, не удержался! Не! Главное, у Агафоныча одна рука считай, что нерабочая, я по ходу дела контролирую пилота, а падать с лестницы надумал именно он.

— Ать! — лишь каким-то чудом я успел схватить его за резинку поварских штанов. — Держу!

И благо ещё, что веса в нём как в баране; худющий, зараза. Но! Вместо того чтобы поблагодарить меня за спасение, ирландский принц начал брыкаться и орать:

— Отпусти, ***! Отпусти, говорю!

Ну… да… не шарю в классификации трусов, но штаны врезались в задницу на манер стрингов. Сперва. Потом Санюшка начал из них вываливаться.

— Да твою же мать!

Тогда я схватил его второй рукой. А поскольку рук у меня всего две, то сам начал падать, стараясь при этом зафиксировать ноги между перекладин. Получилось. Да, было очень больно и, кажется, сдуру я себе чуть обе берцовые кости не поломал, но всё-таки зацепился.

Чего не сказать о Санюшке! Этот козёл вообще мне помогать не собирался и прямо на моих глазах вываливался из штанов!

— Руку, придурок! Руку!

— Эть! — из последних сил Санюшка раскачался на спущенных по колено портках, вывернулся, подтянулся и ухватил меня за запястье. Сперва одной рукой, затем второй и вот: летим. Голубей пугаем.

Хитрожопый Агафоныч уже залез в кабину, а я тем временем свисаю на ногах с лестницы. И я-то ладно. Чуть ниже, удерживаясь за меня, летит Дункан Мак Брайан и…

— Ты почему без трусов?!

— Я у девушки был!

…и демонстрирует утренней Москве свою рыжую мочалку и всё, что к ней прилагается согласно задумках природы.

«П***ц вы там исполняете», — прислал мне в голову весточку Агафоныч: «Прям акробаты! Куда летим-то, Вась?»

«На теплоход! К Речному Вокзалу!»

«Понял!»

Благо, лететь было совсем недолго, но… опять, блин, «но». Ещё за несколько кварталов до Москва-реки я заметил неладное. Улицы пусты. То есть вот прямо совсем. Перекрыты чёрными машинами с правительственными номерами, — видать, чей-то важный кортеж проедет или уже проезжал. И тут вдруг крик через матюгальник: