Шрифт:
Впрочем, снилось мне что-то приятное. Да ещё и теплоход так приятно покачивать начало, что проснулся я вполне себе в духе.
— Собирайся, Каннеллони.
— Собираюсь.
Хотите, чтобы папочка вам что-нибудь приготовил? Ладно, без проблем. Заодно может и со своими пошушукаюсь. Узнаю, что на воле происходит и какие вообще настроения.
— Через десять минут выйду, — сказал я и начал собираться.
Хрустящий свежий китель, — по иронии судьбы с гербом Российской Империи на плече, — клетчатые штанишки, тапки, чёрная бандана на всякий случай, чтобы мой волос случайно не упал на тарелку всяким важных писям. Ну красавчик же!
— Ведите.
Ну цирк! Серьёзно! Из каюты до камбуза я добирался под конвоем аж из двух сотрудников Тайной и ещё двух вооруженных лейб-гвардейцев. Как будто особо-опасного преступника на расстрел ведут или на стул электрический. Джоном Коффи себя на мгновение почувствовал, только не таким смуглым.
По пути встретился взглядом с Катей. Буревую ко мне до сих пор так и не пускали, даже при свидетелях поговорить. Постарался как-то ободряюще ей улыбнуться, да только получилось слабо. Ничо-ничо, всё образумится, уверен.
— Вечер добрый, господа! — сказал я, отворив двери.
— Глянь-ка меню, — Мишаня грубо вырвал листок из рук тайника, передал мне и потом заявил недовольному мужику, что: — Сперва шеф утвердить должен.
— Кхм-кхм, — а я поглядел на сотрудника, невозбранно ошивающегося на моей кухне, спросил у бедолаги: — Почему без спецодежды? — кайфанул от реакции, затем сказал: — Ладно, шучу, — и принялся изучать меню. — Так, что у нас тут?
Кудыбечь решил не экспериментировать. Все позиции мы уже готовили, а некоторые даже не по одному разу. Тут и конвертики из медвежьих крыльев, и медовый долбодятел, и рыба в кляре спецом для англичан. Короче говоря, пойдёт.
Последний момент: надо бы избавиться от дурных мыслей. Хоть верь в эзотерику, хоть не верь, еде негатив действительно передаётся. А я профессионал и останусь таковым в любых условиях, и гадить никому не буду.
— Санюшка, включи музыку, — попросил я, и тут вдруг охренел: — Санюшка?!
— Да, шеф?
— А ты чего здесь делаешь?
— Напросился поработать с тобой, шеф.
Однако.
Хотя от Аничкина можно было подобного ожидать. Я же сам его называл чувствительной натурой, вот он и не смог пропустить такую знаковую смену. Как в старые добрые, ага. Жаль только поговорить не придётся по душам — сотрудники с кухни не выйдут. Ладно.
— Ну что, ребят? — я хлопнул в ладоши. — Давайте делать людям вкусно?
Глава 22
— … я часто вижу страх в смотрящих на меня глазах, — мурлыкал себе под нос Санюшка, прищурившись от фритюрных паров, что били рыжему прямо в морду. — У! У! У! Им суждено уснуть в моих стенах…
Ностальжи, блин. Аж сердце щемит. А чтобы было ещё атмосферней, теплей и уютней, я распустил всех поваров. Ну… кроме «своих». Кроме тех самых ребят, что были со мной с самого начала. Родных уже. Тех, что прошли со мной путь от катера и до теплохода, ни разу не подвели и ни разу не дали повода для сомнений.
Семья?
В каком-то смысле… наверное… да! Да, блин, да! Безо всяких, нахрен, смыслов и «наверное»! Семья! Как бы дальше не сложилась наша жизнь, прошлое у нас уже общее, и его не отнять. И как же я их, блин, люблю.
Пацаны вы мои, пацаны. Лучшие из лучших. Санюшка, Гио, Мишаня Кудыбечь и Андрюха. Серьёзно! Без вас бы ничего не получилось. Сколько раз вместе вытаскивали самую безнадёжную херню. Сколько раз…
У-у-у-у-уф. Вроде бы не старый, а сейчас разревусь от сентиментальности. Надо бы им все эти приятности в лицо высказать. Потом. При случае. Если появится такая возможность, конечно, хотя уверен, что они и сами всё прекрасно знают…
Бздынь! — за моей спиной разбилась тарелка и тартар из велоцираптора неаппетитным месивом разметался по полу; как будто крысе вышибли мозги из сорок пятого калибра.
— Андрюх, ну ёптумать! — выругался я. — Что с тобой сегодня происходит-то такое?!
— Извини…
— Ну чо «извини»? Рукожопая ты нюня! Иди вон лучше Мишане помоги с конвертами, а я здесь сам закончу!
Не, ну тут уж извините! Дружба дружбой, а работать надо нормально. Что-то парень реально сегодня не в себе, — видать, совсем сдулся на всех этих нервяках. Всё-таки не каждый день из княжеского погреба сбегаешь, и не каждый день на вертолёте путешествуешь. А вообще-то он, конечно, профи. Помнится, когда на пляже понадобился шеф, я долго выбирал между ним и Мишей.
А вот сегодня им даже Миша недоволен:
— Ну Андрюх! — заорал бородатый; буквально взорвался. — Ну ты видишь, что ты делаешь?!
— Что?
— Глаза, ***, разуй! Посмотри на мои конвертики и на свои! Что за уроды у тебя получаются?!
— Извини…
— Слушай, — я похлопал парня по плечу. — Может, пойдёшь передохнёшь? Присядь, посиди, чайку попей.
— Нет-нет, я в порядке. Я… я тартаром всё-таки займусь, ладно?
— Ладно.
Андрюха пошёл заниматься тартаром, а бешеный Кудыбечь провожая его взглядом аж свой сантоку в разделочную доску вогнал. Выругался ещё разок и начал переделывать конверт, а я… я вдруг засмотрелся на нож. И в отражении его, — на плоскости, — внезапно увидел Фурфурию.