Мы успели спуститься в холл и одеться еще до того, как распорядитель объявил перерыв. Все нормы этикета, тем не менее, были соблюдены, ведь мы покинули театр через пару минут после окончания первого акта.

Шон вроде бы уходил вместе с нами, но где-то по пути потерялся. Ну и отлично. Неприятно, когда тебя подозревают во всех грехах.

Что немного огорчило, так это отсутствие извозчика. Винсент пытался решить эту проблему: отловил слугу и отправил его на поиск экипажа. Я же подняла лицо и смотрела на потемневшее небо и незнакомые звезды.

Внезапно почти одновременно произошло несколько событий: раздался тихий свист, Винс что-то крикнул, и меня свалил на спину сильный удар в грудь. От боли из глаз брызнули слезы, я, наверное, закричала бы, но легкие сдавило так сильно, что воздуха в них не осталось.

– Ила!

Неужели это голос графа дье Омри?

В следующий момент надо мной возникло лицо Шона. И столько странных чувств смешалось на этом лице, что я тут же уверилась в том, что брежу. Ну, правда, почему он смотрит на меня с таким страхом и беспокойством, словно ранило его любимую собачку?

Пока я размышляла над этим странным вывертом подсознания, граф рванул на мне одежду, красивые пуговицы с дорогого плаща отлетели в стороны и запрыгали по мостовой. Груди стало холодно. Эй! Он сейчас мне и платье разорвет!

Возмущение придало мне сил, спазм, сковавший легкие, отпустил, и я судорожно глотнула ртом воздух.

– Ч- что вы себе позволяете? – с трудом шевеля губами, выдавила я.

Получилось едва слышно, но Шон разобрал.

– Вы живы?

– Не дождетесь, – прокряхтела я. – Что слу...

Каждый вздох приносил боль, говорить было трудно, но граф понял, что я хочу спросить.

– Вас пытались убить, выстрелили из арбалета, но болт не пробил защиту. У вас есть какой-то артефакт?

– Есть, – ответил подошедший Винсент, – а еще я поддерживал щит.

Телохранитель опустился рядом со мной и продолжил:

– К сожалению, убийцу поймать не удалось. Я заметил, где он прятался, бросил сеть, но впустую. Как вы себя чувствуете, леди?

Я не сразу сообразила, что бросил он магическую сеть, потому что хотел поймать преступника. Кстати, Илаида же целительница, значит, можно облегчить боль с помощью магии.

– Чувствую плохо, но сейчас постараюсь это исправить.

Пальцы уже сложились в нужные жесты, губы прошептали диагностическое заклинание. Ну, все не так печально, как могло бы быть. Ребра в порядке, переломов и смещений нет, однако огромная гематома в том месте, где болт попал в грудь.

– Нужно как-то помочь? – спросил Шон.

Что-то он какой-то подозрительно милый. Сначала смотрит, как на врага народа, а потом вроде как беспокоится.

– Не надо. Пока лучше, если я буду лежать…

Лечить себя сложнее, чем других, нужен определенный навык, которого у Илаиды, а уж тем более у меня не было, поэтому все происходило небыстро. Я сняла боль, приложила своеобразный магический компресс, охлаждающий место удара и постепенно сращивала ткани и сосуды, направляя силу.

Тем не менее всего каких-то три минуты, и мое самочувствие улучшилось. Пока я приходила в себя, Винсент нашел выпущенный из арбалета болт, Шон пригнал экипаж. Меня быстренько погрузили внутрь. Причем граф тоже сел в карету. Что ему тут надо? Какой-то он странный.

– По-прежнему больно? – участливо спросил Винсент, глядя, как я поморщилась от тряски.

– Терпимо. Спасибо большое. Если бы не вы, я бы умерла. Убийца стрелял четко в сердце. Это мгновенная смерть. Я даже не знала, что вы накрыли меня щитом. Поддержание подобных заклинаний здорово выматывает.

– Это с непривычки, а я привык.

После использования магии стало морозить, я плотнее запахнула плащ. Пуговицы теперь покупать новые. А они тут четко подобраны в тон.

О том, что меня могли убить, я старалась не думать. Страшно.

– Кстати, вот. Пока искал арбалетный болт, нашел еще кое-что, они вам пригодятся, – Винс протянул мне оторванные пуговицы. – Положите в карман, чтобы не потерялись.

– Спасибо, – тепло поблагодарила я и улыбнулась.

Какой бережливый. Хорошее качество. Для телохранителя в особенности.

Пальцы у меня тряслись то ли от холода, то ли от пережитого стресса, поэтому передача пуговиц как-то затянулась. Руки у Винсента были горячие, и мне не хотелось их отпускать.

– Может быть, вы расскажете, что происходит? – раздраженно спросил Шон.