— Да, в жизни каждой послушницы наступает момент, когда она должна принести высшую жертву в виде клятвы, — Ада снова тяжело вздохнула, и в этом вздохе была такая явная, почти осязаемая тоска, что она ударила и по мне. Словно под дых дали.

— И что эта клятва значит для вас с сестрой? Конкретно? — спросил я, стараясь, чтобы мой голос не прозвучал слишком бестактно или чересчур любопытно.

— Это обязательство отдать свое сердце служению народу, точно так же, как это сделала Богиня Света, чтобы подарить нам свет Солнца, — пояснила она скорее формальную сторону вопроса. Но мне-то хотелось услышать совсем не это.

— Погоди, это же символически? Или… — меня немного напряг тот факт, что жестокие обычаи Ашена вполне могли подразумевать и вполне себе ощутимую, плотскую жертву. Типа, послушницам реально вырезают сердце, как-то там магически зашивают, и дальше они живут на чистой магии, но только до тех пор, пока послушно следуют своему обету. Бр-р-р.

— Конечно, символически, — поспешила успокоить она. — Однако на послушницу действительно накладывается связывающее заклятие. Оно должно лишить ее способности испытывать романтическую любовь. И если девушка уже дала такую клятву, то ни о каком браке не может быть и речи.

— А как же Несси, жена Байрона? — тут же спросил я, потому что здесь явно была какая-то нестыковка. — Они ведь давно женаты, и их брак, насколько я могу судить, выглядит вполне счастливым.

— Несси — Верховная Жрица, — пояснила Ада, ловко поворачиваясь боком, чтобы протиснуться между двумя высокими кучами мусора, стараясь не зацепить ничего рогами. Но все равно задела какую-то полоску изъеденной молью ткани, из-за чего несколько мелких безделушек со звоном посыпались на пол.

— То есть, Верховные Жрицы все-таки могут испытывать любовь и выходить замуж? — уточнил я, перешагивая через туго свернутый ковер, перегородивший проход, и чисто инстинктивно предложил руку Аде, чтобы помочь ей не споткнуться.

— Им доступен и другой вид клятвы, — кивнула она, грациозно переступая через препятствие, моей помощи ей, впрочем, не понадобилось. — Если Жрица желает выйти замуж, она должна доказать Совету, что ее брак принесет Ордену больше пользы, чем если бы она осталась незамужней. В случае с Несси этот союз был полностью оправдан и разумен с политической точки зрения, ведь Байрон — Лорд Ашер, правитель всего архипелага. Однако и ей пришлось заплатить за свою любовь очень большую цену.

— Какую? — оживился я, всем сердцем надеясь, что эта цена не окажется запредельно высокой и жертва будет посильной для Иди. Потому что между нами уже совершенно точно начинало завязываться что-то настоящее, что-то очень сильное.

— Ей пришлось испить воды из Священного моря, — произнесла Ада, и ее голос снова приобрел те самые зловещие нотки, от которых у меня по спине пробегали мурашки. — Чтобы доказать, что она достойна нести одновременно и бремя послушницы, и бремя жены Ашера.

— Рита как-то упоминала, что если человек хлебнет водицы из вашего океана, он может и рассудка лишиться, — припомнил я, тактично умолчав о том, что сам по незнанию уже успел нахлебаться этой удивительно чистой на вид морской воды, когда только-только попал на архипелаг.

— Океан полон слез Богини, в нем вся ее безграничная Любовь и вся ее Великая Скорбь, — серьезно кивнула Ада. — Большинство смертных просто не в состоянии справиться с такими сильными, всепоглощающими чувствами.

— Понятно, — выдохнул я. Сердце мое замерло и камнем рухнуло куда-то в район желудка. Капкан. Иди и Ада оказались в настоящем капкане. Когда дело доходило до выбора, у них, по сути, было только три пути: безропотно подчиниться, попытаться сбежать или рискнуть собственным рассудком. Перспектива так себе, если честно.

— Ты чего застыл? — удивленно спросила Ада, оглянувшись через плечо. Я действительно резко остановился, снова услышав какой-то подозрительный шорох.

Прежде чем я успел ей ответить, среди обломков и мусора в углу снова что-то зашуршало, на этот раз громче.

— Подожди, ты это слышишь? — спросил я у нее, когда звук повторился и стал еще отчетливее.

— Да это просто хлам на пол сыплется, потому что мы тут ходим и все трясем, — пожала плечами Ада, но все же на всякий случай настороженно осмотрелась.

— Нет, погоди, это что-то другое, — я напряг слух, пытаясь определить источник.

Это определенно не было похоже на случайное падение каких-то вещей. Нет, шорох уже явственно доносился со всех сторон, и мне отчетливо казалось, что кто-то или что-то ползет по мусору.

И не один. Их было много.

Я рывком обнажил меч и инстинктивно задвинул Аду себе за спину, когда шум резко усилился.

— Смотри! — ахнула девушка и указала на высокую кучу, состоящую из обломков статуй, старых гобеленов и битой керамики.