Там, на самой вершине, кишели десятки огромных пауков, они все состояли из хлама, по которому ползали.

И они ползли прямо на нас.

У меня аж глаза на лоб полезли от такого зрелища. На нас пёрли десятки здоровенных пауков-мусорщиков, каждый с крышку от люка, не меньше. И как они только шустро перебирали своими лапищами, слепленными из какого-то хлама — веток, проволоки, веревок…

Меня аж передёрнуло.

Ну не должно же быть у твари столько лап и глаз, да ещё таких мерзких! Меня всегда от пауков воротило — одна из немногих фобий, которая со мной с самого детства. Сразу вспомнился тот самый кошмар, что снился мне лет эдак с пяти, регулярно.

Да, бывало, приходилось жить в таких халупах, что деваться некуда, хочешь не хочешь — миришься со всякой живностью. Женщинам, к которым я попадал, часто было не до уборки. Так что фобию свою я, может, и не изжил, но приглушить точно смог. Вид этих многоногих тварей уже давно не доводил до визга.

Но с такими гигантами, если не считать снов, я ещё не сталкивался. Так что я мысленно заорал во всю глотку, а потом и вслух не сдержался:

— Это ещё что за хрень?!

Я рубанул мечом по лапе ближайшего, и вся эта мусорная конструкция посыпалась к чертям.

— Похоже, мы по пути какую-то ловушку зацепили, — предположила Ада, отпихивая ногой тварь, подкравшуюся к ней слева. У этого, кстати, клыки были из острых зеркальных осколков. Жуть.

— Да чтоб тебя! — Я отшвырнул одного, который особо настырно лез сбоку. Тот перевернулся на спину с таким дребезжанием, будто кто-то мешок консервных банок по асфальту протащил.

— Шшшшш, — и тут этот гад, которому я только что лапу оттяпал, зашипел, спокойно подобрал свою конечность и присобачил обратно, будто так и надо!

Твою ж мать! Ну только не это.

Эти твари визжали и кидались на нас, как бешеные.

— Валим отсюда! — крикнул я, хватая Аду за руку. Она уже рвалась на очередного членистоногого урода, который её, по-моему, даже не замечал.

— Но я же могу с ними драться! — возмутилась она, пока я тащил её обратно, в основную часть библиотеки.

— Да кто ж спорит, — бросил я ей через плечо, пока она всё ещё упиралась и рвалась в бой. — Только их дохрена, и какой смысл? Что бы мы ни делали, они тут же себя чинят. Овчинка выделки не стоит.

Она вроде кивнула, но по лицу было видно — сомневается. Ей, похоже, претило вот так сваливать, не разобравшись с врагом до конца. Вот тут-то я и понял, что в ней нашёл Сет. Боевая девчонка.

Но в итоге я порадовался, что она всё же послушалась и не стала лезть на рожон.

Ну… почти.

— Р-р-ра-а-а! — рявкнула вдруг Ада. Я обернулся — точно, задержалась-таки и поддела на рога одного особо настырного паучищу, который никак не хотел от нас отстать.

— Ш-ш-ш-ш! — зашипела отброшенная тварь, которую она мощным рывком головы швырнула в здоровенную гору из старых стульев и кресел. Эта куча хлама зашаталась и как-то жалобно заскрипела, если так вообще можно сказать про мебель. Хотя, похоже, на этом Ашене возможно всё.

Я быстро окинул взглядом обстановку, и у меня внутри всё похолодело. Эту гору стульев со всех сторон подпирали такие же хлипкие башни из всякого барахла. Выстроились, как костяшки домино, чтоб их! Завались одна — и всё посыплется к чертям. Дело принимало серьёзный оборот, шутки кончились. Тут уже шёл разговор о жизни и смерти.

— Живее! — крикнул я Аде, убирая меч в ножны, чтобы не мешался под ногами. Надо было срочно рвать когти к винтовой лестнице, пока…

Ба-бах!

Не успели. Этот «Эверест» из кресел издал последний предсмертный скрип и рухнул-таки на соседнюю башню из металлолома. Ну и, как я и боялся, сработал этот чёртов эффект домино. Ещё три башни завалились следом, да и остальные не заставили себя долго ждать. Пришлось резко менять направление.

— Но лестница же там! — крикнула Ада.

— Ага, там же и наша скоропостижная кончина под завалами этого «богатства»! — рявкнул я в ответ, перемахивая через какую-то сломанную койку.

Сзади грохотало так, что было ясно — лавина из хлама нас вот-вот накроет. Пауки вокруг бесновались и визжали не хуже чертей в аду. Только тех хоть прибить можно было по-настоящему. А эти, хоть и не такие смертоносные, казались просто неубиваемыми, да ещё и плодились, как кролики.

Может, их этим мусором и привалит? Хорошо бы. Одна проблема — нас могло привалить вместе с ними.

— Слева, берегись! — я сам отскочил и дёрнул Аду за собой. Прямо на то место, где мы только что стояли, с грохотом рухнула здоровенная каменная башка какой-то статуи. От моего рывка мы оба повалились на пол, зато живы остались.

— И как нам теперь отсюда выбираться? — спросила Ада, когда мы, кое-как помогая друг другу, поднялись на ноги.

Путь назад загораживала эта самая каменная башенция, по бокам — горы мусора, а впереди маячило огромное, метров пятнадцать высотой, витражное стекло, явно из какого-то собора.