— Готовы? — спросил я у толпы длинноухих, дожидавшихся меня.

— Веди нас, ксат, — хором ответили две девушки. Обе с надменным взглядом и повязанными на шее бархатными платками, поверх десятков золотых колье с россыпью брильянтов, умело скрывавших неявное свечение на коже шеи. У первой светлые прямые волосы подстрижены под каре, а губки тонкие с надменно приподнятыми уголками рта; у второй волнистые волосы до плеч, а пухлые губки будто постоянно надуты с обиды.

— За главных? — на мой вопрос две девушки синхронно кивнули. — Тогда пошли.

Глава 3

Часть 2

Прошедшие четыре этапа я набивал «уровни» в участке сада с деревьями, похожими на осины, а сейчас мы шли рядом с соснами, со стволами в два обхвата рук и торчащими из земли полуметровыми корнями. Нос раздражал запах сгнившего дерева, чуть ацетоновый и гнилостный, а высоко наверху шумели порченые кроны. Под ногами пучки травы естественного зелёного цвета перемежались с травой синей и красной; встречались большие и внешне нормальные грибы, встречались большие и перекрученные; да и всякие кусты делились на затронутые порчей и будто специально сохранённые как эталонный образец.

А ещё сотни нежити. Она встречалась уже за двести метров от границы сада, в кольчужной или кожаной броне, в балахоне и с посохом или жезлом, или в простой одежде. Все они подражали последним минутам своей жизни: две бывших эльфийки делали вид, что спиливают огромный гриб и переваливают его в телегу, а потом чего-то ждут и повторяют цикл вновь. Вдали виднелись очертания пограничного лагеря.

Шедшие за мной длинноухие со страхом поглядывали на нежить, сжимая в руках выданные им кинжалы. И перешёптываясь. Я их не слушал, постоянно посматривая на тварей и подмечая лучшую дорогу. До так называемого внешнего заслона идти несколько километров.

Одна нежить, до прихода скверны бывшая парнем с корзиной за спиной, шла ровно по нашему маршруту. Я скомандовал двум главным эльфийкам идти нормальным шагом, а сам ускорился, перехватывая боевой молоток жалом вперёд.

Внимание, вы собираетесь привязать к себе спасительный предмет

«Молот Ледяной корки»

Я с удовольствием подтвердил и влил в молот тысячу «маны». Замах. Жало с хрустом проломило темечко нежити, от активированного умения железо покрылось тонкой ледяной коркой. Она ядом распространилась внутри черепа нежити, та обмякла и рухнула. Принеся мне тринадцать тысяч «опыта».

Со мной поравнялись главные эльфийки, прочие длинноухие шеренгой замерли за ними, поглядывая на меня. Интересное зрелище: весь в золотой броне-обереге, за спиной небольшой рюкзак, в руках посох и боевой молот, а на поясе гримуар и кинжал. И это всё на ксате, на ссохшейся морской губке с трёхмиллиметровой щетиной волос и тремя рядами роговых отростков.

— Нилаяна-гасаанэ улиита норээса-шаяро, — прошептала эльфийка с тонкими губами, глядя на нежить.

— Страшно после смерти покоя не знать, — перевела вторая. — Особенно в сокровенном месте для всех нас, хоть и поруганном.

— Может быть, но и нам с вами покой только снится, — я покосился на длинноухую шеренгу, ожидающе переминавшуюся с ноги на ногу. — Следующие полчаса идём по безопасной тропе, но придётся ускориться.

— Мы готовы, — хором ответили две эльфийки и перевели своим на язык лесных эльфов. Толпа одобрительно зашумела. И быстрым шагом пошла за нами, живой сороконожкой огибая торчащие корни и обходя некоторую нежить.

Полчаса — ровно столько мне требовалось, чтобы пройти два километра от начала сада до деревянной изгороди. Сделанная как ступени и площадки в лагере пограничников, в деревья вбуравлены широченной толщины балки. Из них выросли массивные ветки, переплелись между собой и сплошной пятидесяти метровой стеной отгородили пограничный участок сада от участка внешнего. Есть ещё срединный и внутренний. А там и основной ствол.

Мы пошли к ближайшему проходу между участками. Две широких лестницы с сотней ступеней начинались около земли и стремились к широкой площадке на высоте изгороди, к объёмным воротам. За ними дома и будки для охраны. И десятки тварей около лестниц и на их ступеньках.

— Пора бы вам поработать, — сказал я двум эльфийкам и, не дожидаясь их реакции, отправился к лестницам. Эльфийки отдали приказ, и за мной отправился десяток длинноухих, обнажая кинжалы.

Отличный способ подсказал мне Лутарикий. Размашистый удар, хруст костей, активированное «умение», и нежить кончается. Не надо ни затыкивать её посохом, ни расстреливать магией.

— Что за «разумения» в ваших кинжалах, — спросил я у одного из парней, стоя наверху расчищенной лестницы. Он промолчал, показав рукой на двух главных эльфиек, во главе сгрудившихся на земле длинноухих. Все одеты в одинаковые балахоны, но разных раскрасок, принадлежащих одному из трёх садов.

— «Корка льда» и «Лезвие огня», все спасительные, — отчеканила эльфа с пухлыми губками, поднявшись по лестнице.

— У вас искусные маги.

— Они делают только обереги, — сказал вторая эльфийка, поправив выбившуюся прядь светлых волос. — Кинжалы заказывали у дворфов.