— Чёрт возьми. Всем вооружиться. Мы должны выставить охрану на ночь, — решил я.

— Нам нужно двигаться, Владислав, — сказал Филимон.

— Ах, ты настаиваешь, Филимон.

— Ты сказал каравану ждать там. Мы должны объединить наши силы, прежде чем они соберут свои.

Я уставился на него.

— Что за силы, чёрт возьми? Они что могут послать на нас сотню культистов?

— Тогда лучше сражаться с ними в джунглях или на местности, благоприятствующей лошадям, — заметил вождь кочевников Хагал.

— Количество действительно имеет значение, — напомнил я ему.

— Дух важнее всего, — ответил кочевник с абсолютной убеждённостью. — И сердце. Мы разобьём этих бездушных головорезов или умрём при попытке как свободные люди!

Я отошёл, ошеломлённый.

— У нас Владислав из Новгорода, — добавил Харгрим, наблюдая за мной. — Они должны бояться нас.

Я глубоко вдохнул и посмотрел на дорогу, которая была едва различима в темноте. Мы находились в джунглях, и дорога, которую мы расчистили, всё ещё выглядела зловеще.

Вдруг я увидел высокую фигуру в доспехах, которая приближалась к нашему лагерю. Человек появился из ниоткуда, но двигался быстро. Его подбитые сапоги стучали по земле, как при марше. На нём был зловещий чёрный шлем с прорезями для глаз. На мускулистой кирасе остались следы от ударов, но она была лучше, чем у культиста. За спиной у него были копье и щит, а к левой ноге крепился клинок.

Вдруг я увидел высокую фигуру в доспехах. На его кирасе были следы ударов. Щит, копье и меч находились за спиной.

— Хвала Скверне, — выдохнул Харгрим. До этого момента нашему путешествию ничто не мешало. — Это имперский воин.

— Откуда, чёрт возьми, ты знаешь? — прохрипел я, глядя на внушительного воина, который подошёл к нам и остановился, чтобы осмотреть наш лагерь.

— Кажется, я знаю доспехи, — пробормотал Харгрим со странным благоговением.

— Это хорошо? — спросил я уголком рта и шагнул вперёд, чтобы поприветствовать вновь прибывшего.

— Это стальной Эгил Махтар, — ответил Харгрим и сделал шаг назад. — Ни одно из его оружий и доспехов не пережило Первую эпоху, за исключением меча Королевы.

Я облизал пересохшие губы и посмотрел на молчаливого воина.

— Друг, — дипломатично начал я, но он потянулся за спину и вытащил копье.

— Ты стоишь на земле Империи, — объявил он на старом наречии. Я краем глаза заметил, как Дана потянулась за своим луком. Филимон также незаметно пнул ногой отрубленную голову, чтобы скрыть её. — Ты, как и остальные, так и кочевники, сюда не допускаются.

— Мы исследователи, — быстро сказал я с улыбкой на губах.

— Убийство наших на территории Империи является тяжким преступлением, — продолжил воин, не обращая внимания на мои слова. — В чём твоя просьба?

— Он был убийцей, — сказал Филимон и подошёл ко мне.

— Даёшь слово? Кто дал тебе право быть палачом?

— Я член Гильдии, — объяснил Филимон.

— Это делает тебя убийцей и обманщиком по профессии.

— Это ученик Завесы Преисподней, — ответил Филимон с гримасой.

— Я нахожу твою попытку уклониться жалкой, — увещевал его воин. — Твоя маскировка отвратительна. От тебя разит рабством. Хватит твоей лжи!

— Ты не знаешь, с кем имеешь дело, — прошипел Филимон, оскорбление глубоко ранило его.

— Один из вас умрёт за это преступление, — сурово сказал воин. — Остальным я дам день форы, чтобы уйти. Затем я приду за вами. Я предлагаю вам выбрать достойного воина, который выиграет вам время.

— Ты будешь сражаться с Драконьим Всадником? — спросил его Харгрим.

Я в шоке отшатнулся.

— Почему? — ответил я неуверенно, не оценив поворот событий.

Воин долго смотрел на кузнеца.

— Драконий Всадник? Ты лжешь!

Затем опустил копье и обнажил изогнутый меч.

— Тогда ты будешь сражаться за них, — решил он. — Всадник он или нет, я предлагаю поторопиться, — сказал он остальным. — Если он падёт, я приду за остальными.