Работа над пандусом превратилась в полноценный проект под руководством Харгрима. Изначально она была построена на короткий срок из древесины, срубленной в джунглях. Это была нелегкая работа, и она длилась более двух недель.

Однако прочное покрытие над входом в туннель было совершенно другим делом. К концу третьей недели рабочие добрались до наших позиций из форта. Я пообещал им солидную награду монетами, которых у меня в то время не было под рукой, если они помогут построить. Прошло довольно много времени пока все было построено.

Лучшая часть этого заключалась в том, что я вообще не платил им никаких монет. А просто обещал дать им землю. Что, конечно, по моему мнению, было ещё лучшей сделкой.

«Ветерок» заржал и раздражённо покачал головой из-за дыма факелов. Мы сделали столько факелов, сколько смогли, и взяли их с собой в путешествие. Казалось бы, прямой подземный ход тянулся более километра и, что неудивительно, заканчивался у подножия горы. Один из многих соединённых между собой скальных гигантов, которые люди называли Бледными горами.

Скала, преграждающая нам путь, была из тёмно-серого, почти чёрного базальта. Вырезана идеально ровно и отполирована, но поверхность покрылась плесенью. В свете факелов она отливала тёмно-красным. При десяти метрах в ширину и более трёх в высоту каменный барьер был массивным.

— Что ж, это отстой, — прокомментировал я и направился к массивной каменной стене в конце туннеля. — Что ты об этом думаешь, Матвей?

— Это твёрдый камень, чтобы пробиваться сквозь него, — задумчиво ответил домовой. — На самом деле довольно красивый.

— Ты так думаешь? — спросил я, чувствуя, что мне не хочется продолжать работу. Рука уже почти не болела благодаря эликсиру Филимона, который, по словам старика, помогал, а мог и не помочь. На вкус он был не очень, от него немели зубы, но рана затянулась, а цвет лица вернулся, хотя я немного похудел.

— Это можно сделать, — ответил домовой.

— Ага, — с широкой улыбкой согласился Семен, который всегда был готов использовать большие инструменты.

— Дан? — спросил я у члена нашей группы, который был менее склонен к тяжёлому труду. Хотя, кроме него и раба, у нас не было таких людей.

— Здесь нет входа, — разочарованно сказал он.

— Ну, мы и не ожидали его найти, — поправил я его. — Возможно, это была метафора?

— Незаконченный второй вход? — Хагал случайно постучал по поверхности камня своей бронзовой рукой.

— Это было бы ещё более отстойно, — вздохнул я и заметил, как Дана принюхивается к грибку. — Что ты, чёрт возьми, делаешь? — огрызнулся я, и она раздражённо зашипела.

— Здесь ржавчина, — ответила Дана, как будто знала, о чём говорит.

— К чему ты клонишь? — спросил я и подошёл ближе.

— У всех дверей есть петли, — сказала Дана, и мы с Харгримом оживились.

Петли ржавеют.

— Очистим плесень, — сказал Харгрим и начал соскребать её инструментом, похожим на молоток. Филимон дал ему нож, и он принял его. — Чем больше людей займётся этим, тем быстрее мы узнаем, — объяснил он, и все пошли помогать расчищать массивную каменную стену своими кинжалами.

Я отступил, чтобы понаблюдать за ходом работ, и, искоса взглянув, заметил раба рядом с собой.

Он виновато посмотрел на меня и тихим голосом спросил:

— Не откажется ли господин Владислав от кубка вина?

— У нас ещё что-то осталось? — с любопытством спросил я.

— Я сохранил бутылку, — ответил раб, понизив голос.

— Ах, хороший человек, — с широкой улыбкой сказал я. — Я бы с удовольствием выпил чашечку. От всей этой ходьбы и вдыхания паров у меня что-то пересохло в горле.

Чертов раб был готов делать что угодно, но лишь бы тяжело не работать.

— Я займусь этим, господин Владислав, — с поклоном ответил раб, явно с облегчением.

— Принеси стул из кареты, — проинструктировал его я. — Это может занять некоторое время.

Я попытался устроиться поудобнее на стуле. Как бывшему вору, мне удалось на пару часов прикорнуть, пока остальная часть группы заканчивала расчищать заплесневелый камень.