Второе восстание, как оказалось, началось сразу же после провала Восточной экспедиции, ну, то есть, того похода бриттов за Море Безумия.

Король Артур IV потерял в этом походе на Поднебесную большую часть своей армии, чем воспользовались рабы-фоморы. Но теперь подавлять восстание было почти нечем.

Фоморы занимались производством, сельским хозяйством и прочими обслуживающими города функциями, поэтому, после победы над бриттами, они легко построили своё общество, основанное на «материально-техническом наследии» бриттов.

Короля Артура IV захуярили свои же, а остатки его великолепного двора погрузились на десяток монструозных кораблей и съебались в Поднебесную, но уже не как завоеватели, а как беженцы. И все байгуи, которых можно увидеть в Юнцзине — это потомки тех беженцев.

Остальные бритты были порабощены фоморами и, по смутным сведениям, даже участвовали в Войне королей — полуфоморы и исконно-посконные фоморы не поделили власть и определили лидера проверенным способом.

Никто не знает, что сейчас происходит на Сиде, но экспансия продолжается — Третье Закатное вторжение даже не думает заканчиваться…

— Ебануться, — подытожил я её длинный рассказ.

— Лучше слова и не подобрать, — улыбнулась Морвен. — Я видела по твоим глазам, что ты знаешь об Артуре и Мерлине — откуда?

— Это не входит в наш договор, — усмехнулся я. — Скажем так — в мире, откуда я родом, это просто миф. О короле Артуре, рыцарях Круглого Стола, Мерлине и прочей легендарной хуйне.

— Это не хуйня! — воскликнула друидка. — Это наша история!

— Ну, у нас это миф, — пожал я плечами.

Я смотрел целых три фильма о короле Артуре и везде он разный.

— Кстати, а что насчёт Морганы? — спросил я.

Лицо Морвен окаменело. Некоторые из посетителей бросили на меня короткие встревоженные взгляды.

— Это имя запрещено упоминать, — произнесла друидка. — Лучше больше не делай этого в Иностранном квартале. И даже вне — это опасно.

Что-то это мне напоминает…

— А чего такого-то? — нахмурился я.

— Я не хочу обсуждать это, — покачала головой Морвен.

А вот теперь мне стало по-настоящему интересно…

— Ладно, — пожал я плечами с деланно равнодушным выражением лица.

Морвен вернулась к еде — это уже вторая по счёту тарелка каула, что косвенно подтверждает её «тарелочный» статус.

С другой стороны, я узнал массу ценной информации, которой позже поделюсь с Маркусом и Сарой. Почему бы не заплатить за это?

— Так ты обратился ко мне только за историей или за чем-то ещё? — спросила Морвен.

— А что ты понимаешь под «чем-то ещё»? — поинтересовался я.

— Мы могли бы подняться на второй этаж, если ты арендуешь комнату… — покрутила рыжий локон друидка.

— А-ха… — изрёк я.

Примечания:

1 — Саксы-нацисты — это о фильме «Король Артур» 2004 года. Там был эпизод, когда воин саксов попытался насильственно выебать пленную бриттку, но его остановил вождь, который сказал что-то типа «Не троньте их девок, это негодное племя. Кто, по-вашему, от них родится? Слабые люди, полукровки! Я не позволю чистую кровь саксов мешать с чужой». Воин возмущённо ответил, что это не по правилам — есть установленное обычаем право на трофеи, в которые, естественно, входит ёбля с пойманными женщинами. И сынок вождя саксов тоже сказал, что есть такое право, папа, ты неправ. В ответ на это этот стойкий селекционер зарубил возмутившегося воина. Это, кстати, отсылка на Хлодвига, короля франков — к нему тоже, по преданию, как-то подошёл воин и сказал, что добычу надо делить и давай расколем эту золотую чашу пополам. И Хлодвиг захуярил его топором, потому что сразу присмотрел эту чашу лично для себя, но историография подаёт это как понимание королём франков художественной ценности изделия, а не только веса в золоте. Ну, типа, маленький шажок в сторону цивилизованности. Возвращаясь к королю саксов — никакого нацизма тогда и в помине не было, потому что не было никаких наций, а концепция чистоты крови — это гораздо более позднее изобретение. Но сценарист фильма пошёл на этот анахронизм сознательно, чтобы показать, что саксы — это фашисты, долбоёбы и пидарасы, а ребята короля Артура — это красавчики, умницы и демократы. Если бы фильм снимали в 80-е, то, наверное, вождь саксов бы задвигал речугу об обобществлении женщин, торжестве родо-племенного коммунизма и ценности идей Карла Маркса, хе-хе. Это ещё раз наводит нас с тобой, уважаемый читатель, к мысли, что кино использовалось и используется в целях пропаганды. И сейчас пропаганды в кино стало даже больше — что может значить эта тенденция?

*805-й день юся, Поднебесная, имперская провинция, город Юнцзин, Иностранный квартал, жилище друидки Морвен*

— Предлагаю сегодня отдохнуть у меня, — сказал я. — Я позвал к себе соседей и пару человек из городской стражи — будет алкоголь, очень много мяса и, конечно же, увеселительные мероприятия.

— М-м-м, — протянула Морвен. — На словах «алкоголь» и «очень много мяса» можно было остановиться — я согласилась уже тогда.

Вопреки сложившемуся у меня впечатлению, сложившемуся хрен знает почему, живёт она не в друидском храме, а в арендуемой комнате неподалёку от него.

Комнатка небольшая, примерно пять на пять метров, «удобства» снаружи, кухни нет, и есть одно небольшое окошко, закрытое дешёвой бумагой, едва-едва пропускающей свет.

— Тогда идём сразу, — сказал я. — Заодно поможешь приготовить баранину. У тебя же богатый опыт, хе-хе…

Вспомнился тот жуткий ритуал с издевательством над несчастным парнокопытным. Я не особо удивлён тому, что к байгуям местные относятся, мягко говоря, настороженно — даже я начал относиться к ним так же, после того ритуала жертвоприношения.