Морвен объяснила мне, что это такой способ единения с природой, типа, так они принимают жизненную энергию животного и усиливают благодать храма.

А мне кажется, что от этого попахивает Порочным циклом, потому что порочники занимаются примерно тем же, но только с людьми.

— Может, закажем извозчика? — спросила друидка.

— Я что, по-твоему, олигарх? — усмехнулся я.

— Это что-то на греческом? — уточнила Морвен.

— Ну, наверное, — пожал я плечами. — Там, откуда я родом, это означает что-то вроде очень богатого человека, лезущего во власть.

Если по-серьёзному, то мы прямо рвёмся к этому статусу — площадку расчистили, бабки копим, к власти стремимся…

— А-а-а, — улыбнулась друидка. — Да, похож чем-то.

— Ну, наверное, — вздохнул я. — Ладно, закажем…

Недалеко от дома стоял экипаж — я подозвал извозчика, заплатил ему десяток копеек и мы поехали в квартал Байшань.

— А чем ты занимаешься? — спросила вдруг Морвен, когда мы проезжали мимо Фонтанной площади.

— Да всяким, — ответил я. — В основном — решением проблем.

— Ах, да, — кивнула Морвен. — Ты же кадалтид…

Это слово, по её словам, означает что-то среднее между «воин-изгнанник» и «чужой воин». То есть, оно очень верно передаёт суть, потому что мы, юся, тут чужие, а ещё мы воины.

— Но чудовищ ведь больше нет, насколько я знаю, — произнесла друидка.

— Нету, — согласился я. — Поэтому кручусь-верчусь, как могу…

— Ты же не занимаешься разбоем? — напряглась она.

— Угораешь надо мной? — усмехнулся я. — У меня есть законное дело — довольно-таки прибыльное. Зачем мне заниматься хуйнёй?

— А что за дело? — спросила Морвен.

— А ты с какой целью интересуешься? — поступил я, как прирождённый одессит.

Эх, жаль, что у отца не спросил, были ли у нас в роду одесситы. Вряд ли, конечно, мы ведь прирождённые сибиряки, но из-за всех этих охуительных миграций времён СССР могло быть всякое…

— Просто интересно, — ответила друидка.

— Торгуем с соратниками всякой всячиной, — сказал я. — Косметика, в основном.

— Это не та ли знаменитая мазь от морщин? — заинтересовалась Морвен.

— Ха-ха, да! — засмеялся я.

— Не может быть! — воскликнула она. — Ты, наверное, очень богат!

— На жизнь хватает, — пожал я плечами.

— Да там, должно быть, хватит на сотни жизней! — не согласилась со мной Морвен.

— Ну, не преувеличивай, — попросил я её. — К тому же, я живу не один.

— У тебя есть жена? — снова напряглась друидка.

— С ума сошла? — усмехнулся я. — Будь у меня жена, стал бы я тебя везти к себе домой?

— А, верно, — согласилась Морвен. — То есть, жены у тебя нет?

— Неа, — покачал я головой. — Холост, состоял, но зато не привлекался и замечен не был…

— Не понимаю, — нахмурилась она.

— Да забей просто, — попросил я её. — Так к чему был вопрос?

— Тоже просто, — улыбнулась Морвен.

— Если ты начала строить планы по поводу женитьбы — лучше прекращай, — сразу же предупредил я её. — Мне нельзя — я юся. Слишком опасное это дело — жениться.

— Чем это опасно для тебя? — нахмурилась друидка.

— Не для меня, — вздохнул я. — Для жены и возможных детей. Юся очень легко заводят врагов, гораздо легче, чем друзей, поэтому родные становятся очевидной целью. Безопаснее просто не иметь их — это делает тебя менее уязвимым.

— Лучше сразу скажи, что я тебе не нравлюсь, — скуксилась Морвен.

— Нравишься, — улыбнулся я. — Но я просто не могу позволить себе быть слабым — не те времена.

Она демонстративно отвернулась от меня.

Ну, вот… Третий день знакомы, а она уже начала ебать мне мозги…

— Просто пойми, что у меня есть враги, — сказал я. — Поэтому лучше держаться на дистанции. Ты мне нравишься, и именно поэтому я не хочу сильно сближаться — если это перерастёт во что-то большее, то я не прощу себе, если с тобой что-то случится.

— Эгоистично, — бросила мне Морвен.

— Возможно, — не стал я спорить. — Но лучше быть живым эгоистом, чем мёртвым романтиком. Или похоронить кого-то, кто к тебе привязался.

— Не таким я планировала этот вечер… — вздохнула друидка.

— Я тоже, — вздохнул я в ответ.

Доезжаем до Юнцзинского Кремля в молчании.

Яню уже начала готовить шашлык. Получается это у неё отлично, это понятно по запаху.

— Добрый вечер, господин Вэй… — поклонилась она.

— Добрый вечер, Яню, — кивнул я ей с улыбкой. — Морвен, это Яню, она работает у нас кухаркой. А вон та девушка, смотрящая на нас с осуждением — это Сара. Она на всех так смотрит, поэтому не принимай на свой счёт.