— Амулет? — уточнила императрица, жадно ловя каждое моё слово. — Что именно с ним не так?

— По ощущениям, это обычная монета, — я, пользуясь тем, что ладонь императрицы лежала на моей, достал из Инвентаря первый попавшийся золотой. — Возможно, Вы, как Оракул, сумеете разглядеть её истинную суть…

— Не всегда можно разглядеть истинную суть, — задумчиво отозвалась императрица, а я почувствовал, как золотой исчез. — Но я попробую.

— Вы меня очень обяжете, Мария Александровна, — кивнул я, медленно замедляя и так неспешный бег танца. — Нельзя допустить появления лича в Петербурге.

— Без Малефика лич ничего не сможет, — просветила меня императрица. — Поэтому, Макс, чем раньше мы найдём канцлера, тем лучше.

— Найдём обязательно, — заверил её я, не обращая внимания на вставший перед глазами кровавый шар, в который превратился канцлер. — И заставим заплатить за всё то зло, которое он принёс.

Несмотря на то, что разговор шёл о канцлере, мои слова предназначались императрице, и та, видимо, что-то такое почувствовала.

— А если это не канцлер, Макс? Что тогда?

— Мы проверим всех, Мария Александровна, но с высокой долей вероятности, это он.

— А что если это… Шуйский?

— Вот стерва! — в голосе Виша чудесным образом сочетались презрение и восхищение. — Это ж надо было придумать!

— Шуйский?! — здесь мне даже не пришлось изображать удивление. — Но он же Вас вроде как спас?

— А сам пропал, — напомнила Императрица. — Как это можно объяснить?

— Из того, что я почувствовал у камина, — протянул я, стремительно соображая, как бы поубедительней соврать. — Там случился сильный выплеск силы. Я не большой специалист в огненной магии, но это очень похоже на самопожертвование Огню.

— Да что вы говорите, Макс? — притворно удивилась императрица. — И такое есть?

— Ни разу не пробовал, — я растянул губы в улыбке. — Скорей всего князь пожертвовал собой, чтобы спасти вас, Мария Александровна.

— Теряем лучших, — с печальной улыбкой отозвалась императрица. — Найдите канцлера, Макс. Спасите Империю!

От вложенного в последние слова пафоса свело скулы, но я решительно кивнул, всем своим видом показывая, что спать не буду, пока не отыщу Малефика.

На этом наш разговор сам собой угас, и я, закончив круг, вернул императрицу довольному Александру.

— Зато теперь мы точно знаем, что Шуйский жив, — усмехнулся Виш, то и дело хлестая меня хвостом по спине. — Иначе она не стала бы поднимать этот вопрос.

«Скорей всего…», — отозвался я, двигаясь к выходу из зала.

Признаться, в случае, если императрица не поверит про канцлера, я и сам хотел сослаться на Шуйского — мол, вдруг он и есть тот самый Малефик! Но, к счастью, Императрица была только рада, что я напал на «правильный» след.

В любом случае, если Шуйский объявится, у него могут появиться проблемы — императрица пойдёт на всё, чтобы отвести от себя подозрения.

Если, конечно, Виш прав, и она и есть Малефик.

— Сто процентов, — заявил фамильяр. — Пока вы танцевали, она тянула из тебя жизненную силу. И нет, ей никто не управляет. И да, я хоть с трудом, но засёк в её ауре остаточные эманции Стеллариса и песьеголовых.

«Ты серьёзно?!».

Слова Виша меня настолько огорошили, что я чуть было не споткнулся на ровном месте.

— Серьёзно, — хмыкнул дракончик. — Зато она теперь уверена, что ты не можешь почувствовать её магию! Считай, ты только что получил временное алиби, Макс.

«Но как?! Я не почувствовал никакой слабости!».

— На то она и Малефик, Макс, — Виш мгновенно посерьёзнел. — Императрица — очень серьёзный противник. Одна ошибка, и…

Договаривать фамильяр не стал, но этого и не требовалось.

— Но есть и плюс, — продолжил Виш. — Теперь я знаю, что попросить у Стелы.

«И что же?».

— Узнаешь, — усмехнулся дракончик. — А теперь ноги в руки, и к обелиску! И не забудь сообщить Людвигу, чтобы сматывался из города.

Я молча кивнул, соглашаясь с Вишем. Признаться, если бы не дела, я бы с удовольствием смылся из города вместе с Людвигом.

— Ещё успеется, — заверил меня Виш. — Но для начала нужно решить проблему с Малефиком.

Я уже настроился идти к городской стеле и мысленно прикидывал, как буду до неё добираться, как послышался голос Галицина.

— Макс!

— Да, Сергей Геннадьевич? — обречённо протянул я. — Императору снова что-то понадобилось?

Признаться, всё, что я хотел — покинуть дворец как можно быстрее и, повидавшись со Стелой, подумать в спокойной обстановке. И Галицин, которого Император без зазрения совести использовал в качестве личного курьера, явно был послан, чтобы меня перехватить.