Дружинники рассыпались по лесу и мгновенно исчезли из вида.

— Аларак, — посмотрев на архимага смерти, продолжил я.

— Слушаю, господин, — ответил африканец.

— Проверь память трупов, — приказал я. — Если опять ничего не получится выяснить, значит, они принадлежат к той же группировке, что и нападавшие в моих московских апартаментах.

Кот стремительным шагом направился к лежавшим за деревьями трупам, а я осмотрел Бернхарда.

— Так и живём, — хмуро произнёс я. — Всё время кто-то так и норовит укусить.

— Не мудрено, господин, — негромко ответил мой первый генерал. — Раз вы уже пробудились, времени у этого мира осталось совсем немного.

— Позже обсудим, — остановил Бернхарда я и повернулся в сторону зарослей.

Оттуда вышел Аларак. Времени на сканирование трупов архимагу понадобилось меньше минуты. Африканец нёс несколько амулетов и одну отрубленную руку.

— Кейт Ха, — подойдя к нам, произнёс Аларак и показал иероглиф языка Поднебесной на отрубленной конечности.

Символ был красиво вплетён в сложную татуировку, на которой были изображены какие-то птицы, расклёвывающие мёртвых воинов.

— Сделайте снимок, — попросил я. — Потом покажем кому-нибудь из делегации Поднебесной. Возможно, это поможет разобраться в личностях нападавших.

— Амулеты — просто знаки, — показал свою добычу Аларак. — Кот не ощутил магии. Но знаки были только у троих, и у этих же троих были татуировки.

— Офицеры, — уверенно произнёс Бернхард. — Вероятно, они командовали нападением. Если я правильно считываю знаки, то этот человек принадлежит к старшей касте убийц из Поднебесной.

— Как ты это определил? — спросил я.

— Татуировка, — ответил Бернхард. — Она сделана с идеальным соблюдением традиций одного ордена убийц с Дальнего Востока континента.

— Вот как? — удивлённо хмыкнул я. — Не думал, что те наёмники имеют такую долгую историю, что даже ты знаешь об их существовании.

— Как бы то ни было, у них ничего не вышло, — проворчал Аларак.

— Но жандарм оказался прав, — произнёс я. — Кейт Ха не остановятся, пока не выполнят заказ или не умрут. Это вторая попытка, в которой появились офицеры. Мне что-то чудится, что это была только разведка.

В течение двадцати минут два архимага и отряд Мастеров обыскивали все прилегающие к месту нападения окрестности, но каких-то намёков на слежку или присутствие оборудования для записи мы так и не смогли найти.

То ли китайские наёмники просто положились на удачу — во что мне не особенно верилось, — то ли сумели так спрятать оборудование для записи нападения, что мы просто не сумели его найти.

В итоге, вернувшись к машине, оказалось, что ехать дальше она не может. Пришлось оставить у повреждённого транспорта пару человек и, чуть уменьшившимся конвоем, двинуться дальше. По приезде в имение обнаружил там Бетюжина. Архимаг Ментала был немного взволнован, и это сразу бросилось мне в глаза.

— Что случилось, Григорий? — поинтересовался я.

— Питомцы Анны Константиновны очень сильно нервничают, господин, — ответил менталист. — Я связался с вашей старшей сестрой. Она сказала, что Нюше нездоровится.

Я пару мгновений смотрел на оборотня, а потом достал телефон и взглянул на экран. Время подходило к четырём часам дня. Я обещал сёстрам, что сегодня заберу их домой, но до Москвы так и не добрался. Учитывая количество дел дома и необходимость привести в порядок воспоминания Бернхарда, мгновенно отправиться в столицу у меня точно не выйдет. А отправлять девочек без нормального сопровождения сейчас было слишком опасно.

Я некоторое время думал, что же предпринять, а потом набрал номер графа Распутина.

— Алло, — когда Григорий Владимирович взял трубку, произнёс я. — Здравствуйте, ваше сиятельство, не отвлекаю?

— Добрый день, Ярослав Константинович, — ответил светлейший князь. — Что, определилось время встречи с Его Императорским Величеством?

— Нет, пока что. Я по другому вопросу. Скажите, могу я поговорить с вашим личным слугой?

— Да, разумеется, — немного удивлённо ответил граф. — Пётр, возьми трубку.

— Слушаю, — прозвучал из динамика безразличный голос архимага Пространства.

— Ты мне нужен, — коротко произнёс я. — Отправляйся в московскую резиденцию моего рода и доставь ко мне в имение моих сестёр как можно быстрее.

— Хорошо, господин… Разумовский, — ответил Пётр и вернул трубку графу.

— Прошу прощения за беспокойство, Григорий Владимирович, — сказал я. — Просто у меня тут много всего навалилось, и не успеваю везде.

— Да, прекрасно вас понимаю, — ответил Распутин. — Сам весь день на горячей линии с родовым землями. Там нарастает новая волна гона — выход зверей из аномалии сильно увеличился. И я боюсь, что в ближайшее время все силы моего рода и соседей аномалии будут брошены на защиту. Поэтому не исключаю вариант, что вам придётся встречаться с императором без моего участия. Но знайте, что я всецело вас поддерживаю. Павел Александрович сможет говорить за меня тоже.