— В этом нет нужды, Павел Александрович. — сухо ответил император. — Род Романовых уже выполнил свою задачу. Если в течение ближайшего месяца получится стабилизировать аномальные зоны на территории страны и князь Разумовский выполнит своё обещание, то все наши жертвы были не зря. Прошу за мной.

Мы прошли через портал, оказавшись где-то глубоко под Кремлём. Вокруг было столько слоёв магической защиты, что мне вообще было сложно понять в каком направлении находится поверхность земли. Иван помог правителю страны открыть единственную в округлом зале дверь и мы увидели большое помещение, подсвеченное магическим сиянием множества золотых шариков, закреплённых на стенах. Я снова услышал тень того странного хора, который успокоил аномальных шторм.

— Что это? — с интересом осматривая помещение, спросил Распутин. Для архимага Смерти подобное место было похоже на святилище. Я мельком увидел, как Аларак прикрыл глаза и начал что-то шептать на родном языке.

— Это? — тяжело вздохнул Романов. — Это то, за что пять столетий платили своими жизнями лучшие представители аристократии Российской Империи.

— И это того определённо стоило, — потрясённо осматривая сложнейшую артефактную структуру, произнёс я.

Подземные катакомбы под Москвой

Затхлый, тяжёлый воздух столетиями держался с одной температурой и влажностью в этих древних коридорах. В глубокой тишине звонко капала вода, что собиралась на старых кирпичных стенах и медленно стекала на каменный пол.

Ходили легенды, что катакомбы, находящиеся под Москвой, намного, намного древнее самого города и что построены они были неизвестной цивилизацией задолго до того, как человечество вылезло из пещер. Была ли в этом правда или была это ложь — у каждого имелось своё мнение. Но неоспоримо было лишь одно: катакомбы были настолько глубокими и запутанными, что, не зная дороги, сюда вряд ли мог попасть чужой человек.

И именно это полностью устраивало собравшихся здесь сегодня людей.

Одиннадцать человек в длинных плащах, чьи лица были спрятаны под глубокими капюшонами. У всех у них на груди висел медальон в виде буквы «V». Фигуры стояли кругом, окружив магическое пламя, горевшее посередине. Оно давало свет, но не давало тепла и не сжигало такой дефицитный на этих глубинах воздух.

В плотном круге был один разрыв — место, где, судя по потёртостям на старом камне, когда-то стоял ещё один, двенадцатый человек.

— … и не будет он останавливаться ни перед чем, уничтожая всех, кто станет на его пути, до тех пор, пока не останется никого в мире, способного сопротивляться злодеяниям его, — распевно проговорила одна из фигур.

Слова древнего пророчества. И все как один слегка повернули головы, дабы посмотреть на пустое место, где стоял их брат и соратник.

— Разумовский не остановится ни перед чем, — заявила другая фигура. — Мне кажется, настало время действовать решительно.

— Действовать решительно? — скептически хмыкнула третья. — Ты не был рядом с ним внутри аномалии, когда он прорвался к её центру. А я был.

— Можно подумать, что это Разумовский прорвался в центр в одиночку, — недовольно ответил его собеседник. — В тот момент рядом с ним находились имперские егеря и множество сильных одарённых.

Из-под капюшона первого раздался тихий смех, и смех этот был пропитан неподдельной горечью.

— Ты можешь не верить, брат. Вы все можете не верить, братья, — слегка повысил он голос. — Но заслуга в том, что сборный рейд пробился к центру аномалии, лежит исключительно на плечах молодого Разумовского. Он творил такое… — человек в плаще на секунду замолчал, как будто подбирая слова. — Я не представлял, что обычный человек может быть на это способен. А то, что я увидел внутри аномалии, заставляет меня… — он снова задумался. Следующие слова дались ему с явным трудом. — Заставляет меня думать: возможно, мы ошибаемся и пророчество не связано с Разумовским. Возможно, он как раз один из тех, кто должен противостоять злу.

— Ересь! — раздался один выкрик, который тут же подхватили другие.

— Ересь! Ересь!

Молчавшая до сих пор фигура в плаще чуть более тёмного оттенка, чем остальные, наконец подала голос:

— У всех у нас бывают минуты слабости, брат, но не стоит позволять им затуманивать тебе разум. Разумовский — это тварь из пророчества. Не зря там есть такие слова: «И будет он силён и отважен, аки лев, сражаясь с врагами человечества, и множество обманутых душ пойдут за ним, решив, что он и есть мессия. И в правильный час принесёт он в жертву всех идущих за собой, дабы воплотить в жизнь свой коварный замысел». Помнишь такие слова, брат?

— Да, брат, — склонил голову мужчина чуть более низко, признавая правоту собеседника.

— Сегодня мы собрались в том числе и для того, чтобы почтить память нашего погибшего брата, — продолжил мужчина в тёмном плаще. — Он был нашим другом и соратником на протяжении многих лет, и его преданность нашему общему делу была неоспорима. Его смерть — это огромная потеря для нас и для всей нашей организации. Почтим память нашего друга минутой молчания.

Мужчина замолчал и склонил голову. Так же сделали и все оставшиеся. И снова лишь редкие всплески от капель прерывали полнейшую тишину московских подземелий.