– "Свободные земли", "Серверные племена", "Каменная армада" - пояснил бы хоть, что это и где?
– воспользовался я небольшой паузой и спросил Кайса.

– Ща, погоди, - он ловко расстегнул застёжки на своей сумке, сунул в неё руку и вынул потрёпанный кусок белой кожи, на которой было схематичное изображение карты данного региона.
– Мы тут. Вот Великие Арены. Тут Северные племена. Отсюда Каменная Армада грабит торговые корабли. А вот это Свободные Земли, и вот на эту часть побережья они высаживаются. Ясно?

– Да. А что за этими горами?
– спросил я его, заметив, что восточная часть карты обрывается длинной горной грядой, которая тянется с севера на юг, полностью пересекая кожаную карту.

– За ними Трагард, и именно туда лежит наш путь.

– Зачем нам туда?

– Я же сказал, что отвечу на этот и другие вопросы в городе, - недовольно ответил Кайс, пряча карту в сумку.
– Давай, я лучше про самок Рашайи расскажу?

– Давай, - согласился я, понимая, что ничего, кроме лекции на тему "в мире животных", не услышу.

– Они почти такие же, только несколько крупнее, и на груди у них белая шерсть. Если бы ты спросил у меня, почему их нет в стаде, я бы ответил, что они очень редко рождаются. Одна на сотню - не чаще, а то и реже. А знаешь, сколько они стоят?
– спросил он, и тут же сам дал ответ.
– Дох... много, очень много. За одну самку можно отряд из пятисот варваров нанять на полугодовую службу, или землю под "глиняную яму" получить. Знаешь сколько одна "яма" прибыли приносит? Нет? Тысячу золотых монет в месяц, и это при условии, что ты просто владелец "ямы", и не ничего не вкладываешь в её разработку.

– Тысяча в месяц - это много?

– Тысяча золотых монет - это год купания в столичной роскоши или пять лет безбедной жизни на курортах Розового моря, - пояснил Кайс, кратко поведав мне расценки на местную роскошь.

Увлекательный рассказ Крысолова прервался появление вереницы телег с запряжёнными в них Рашайи. Не меньше двадцати повозок гружёных глиной, ехали параллельным нам курсом, по такой же, мощёной камнем дороге, которая сотню метров спустя слилась воедино с нашей.

– Идёшь молча, ни с кем не разговариваешь. Если что - мычи и подзывай меня.
– Предупредил Кайс.
– Ясно?

– Не совсем...

– Это люди из "ямы", принадлежащей Церкви - Только они из чужеземцев имеют Рашайи в своём распоряжении. Узнают, кто ты - выпустят нам кишки, отрубят головы, а трупы повесят за ноги на дереве. Почему так - узнаешь позже, - доходчиво объяснил он мне.
– И накинь капюшон.

– Подвезти?!
– крикнул нам один из возничих, управляющих телегой гружёной глиной.

– Будем премного благодарны, - согласился Кайс, и показал мне жестом, чтобы я на ходу залез в телегу на гору сырой глины. Сам же он ловко вскочил на подножку и уселся рядом с доброжелательным извозчиком.

– В Арены?
– спросил возничий Крысолова.

– А куда ж ещё, - усмехнулся Кайс.
– Не в Столбы же.

Они оба рассмеялись и принялись болтать о всякой ерунде, типа качества глины, новых способах добычи и снижении её цены у портовых перекупщиков. Так продолжалось около часа, и когда на вечернем небе начали появляться первые звёзды мы въехали в город. К моему удивлению, за время разговора возничий ни разу не поинтересовался обо мне у Крысолова, словно я был невидимкой, но когда мы слезли с телеги, он почему-то харкнул мне вслед.

– Удачи тебе путник, - крикнул возничий Кайсу.
– Да прибудет с тобой Триединство.

– Триединство и блеск Короны!
– ответил ему Крысолов и потащит меня в ближайший переулок.

– Молодец, хорошо держался, - сказал он мне.
– Теперь в "Гнилую Рыбу", Вершок должен быть там.

– Почему он плюнул мне вслед? За кого он принял меня?
– настойчиво спросил я Кайса.
– Говори сейчас или я догоню этого пид... старого пердуна, и харкну ему в рожу.

– Женщин в "ямах" нет - не положено, - а вот "утешные мальчики" есть, и они, как бы... считаются людьми низшего... не знаю, как правильно сказать... сословия что ли.

– Опущенные, - подобрал я более правильное слово из словаря тюремных жаргонизмов нашего Мира.

– Не знаю, что это, но наверно ты прав, - согласился Кайс, изображая на лице вину передо мной.

– Я сейчас сматерюсь на тебя, - недовольно заявил я Крысолову.

– Ладно ты, всё же прошло гладко и мирно, а что о тебе думает какой-то трудяга - нам до этого нет дела. Пошли в таверну, - он по-дружески положил руку мне плечо и повёл вглубь переулка.
– Нас заждалась горячая еда и тёплая постель... А ещё нос Вершка заждался моего кулака.