При упоминании о средневековом городе в памяти сразу всплывали высокие крепостные стены, дерьмо, перемешанное с грязью на тёмных, узких улочках и куча голодных оборванцев снующих взад-вперёд.

Ничего этого тут не было. Крайние дома из массивных брёвен граничили с полем и не были защищены даже штакетником, не говоря уже о каком-либо подобии забора. Множество масляных фонарей, что были заперты в стеклянные колбы, освещали чистые, довольно широкие каменные улицы, по которым вереницами, в сторону порта тянулись телеги с глиной. По обочинам ходили люди в добротных одеждах, и они не обращали на нас никакого внимания. Большинство домов были выстроены в два, реже в три этажа с высокими двускатными крышами. Основную часть составляли бревенчатые здания, но попадались и каменные. В свете уличного освещения выглядели они серо и мрачно, но всё же довольно ухоженно. Всё это было непривычно для меня - жителя российского мегаполиса, привыкшего к пёстрой отделке, - и к тому моменту, как мы вошли в дверь нужной нам таверны, мрачная, однообразная серость начала загонять меня в лёгкую форму уныния.

Первый этаж таверны со странным названием "Гнилая Рыба", был отдан под кабак, и вот тут-то мои представления о подобных местах оправдались на всё сто. Закопчённый потолок, с торчащими из него балками, подпирали несколько квадратных, деревянных опор, между которыми были расставлены грязные, почти чёрные столы. В заведении был аншлаг, и ни за одним из столов не было свободного места. По узким проходам, держа перед собой разносы с мисками и кружками, ловко маневрируя задницами, шныряли толстые бабы в затёртых до жирного блеска передниках. Каждый, из пьяной, галдящей толпы выпивох считал своим долгом ущипнуть местных официанток за корму или вовсе - завалить такую себе на колени и попытаться залезть рукой ей под юбку.

– Молчи и иди за мной.
– Шёпотом велел мне Кайс, и начал пробираться вдоль стены к высокой барной стойке, за которой стоял толстяк с блестящей от пота лысиной.

"Главное, чтобы меня тут за пидара не приняли" - думал я, боязливо поглядывая из-под капюшона на посетителей кабака, и выдвигаясь вслед за Крысоловом.

– Вечер добрый, уважаемый, - поприветствовал Кайс трактирщика.
– Человек по имени Зиган Шустрый должен был снять у вас комнату и ожидать нас там.

– Пьяный в доску боевой маг?
– усмехнулся толстяк.

– Он самый, - расплылся в улыбке Кайс.

– Гера!
– трактирщик отодвинул шторку за своей спиной и криком подозвал помощника - мелкого мальчугана цыганской внешности.
– Проводи этих господ в тринадцатую.

– Нам бы поесть, - добавил Кайс трактирщику.

– Чего изволите?
– расплылся тот в дежурной улыбке.

– Всё самое лучшее, да побольше, - ответил ему Крысолов и положил перед толстяком золотую монету.
– И до утра чтобы нас никто не тревожил.

Отражая блеск золота, глаза трактирщика вспыхнули алчностью, пухлая ладонь молниеносно накрыла монету, а дрожащие губы затараторили слова благодарности в адрес щедрого постояльца.

– Не жирно для этой дыры?
– с видом знатока местных расценок, о которых знал из рассказа того же Кайса, поинтересовался я.

– Очень даже, - ответил Крысолов.
– Зато спать в тишине будем, да и пожрём не помойные объедки, а свежую еду.

"Цыганёнок" провёл нас по крутой лестнице на верхний, третий этаж, где, судя по дверям, было всего две комнаты. Он молча указал нам на левую и протянул в сторону Кайса руку ладонью кверху.

– Медяка хватит?
– улыбнулся ему Крысолов, а мальчишка радостно закивал головой.
– Дам серебряный, если скажешь кто в соседней комнате.

– Нэ-ка-го, - с трудом, по слогам произнёс "цыганёнок" и на его ладонь упала сверкающая монетка.

– Если кто-нибудь захочет туда заселиться - предупреди меня, и получишь ещё одну.

Пацанёнок радостно кивнул, сунул Кайсу масляную лампу и побежал вниз по лестнице, на ходу пробуя монету на зуб.

– Открывай, - велел мне Крысолов, указывая на нужную нам дверь.
– Заходи.

Я взялся за стальную петлю, что выполняла функцию ручки, и пихнул дверь. Ничего не вышло - заперто. Попробовал на себя - история повторилась.

– Подвинься, - велел мне Кайс, а когда я отодвинулся в сторону, тот пихнул дверь, которая с легкостью распахнулась.
– Заходи.

– А это как так?
– удивлённо спросил я.

– Так же, как и с сумкой, - пояснил он.

– А что с сумкой?
– не понял я его ответ.

– Заходи - объясню.

В центре вытянутой комнаты стоял узкий, длинный стол, на котором в окружении десятка пустых стеклянных бутылок горел тусклый огонёк лампы. Причудливые, разноцветные пятна света, прошедшие сквозь цветное стекло пустой тары, раскрасили стены игривой мозаикой, добавив в серый интерьер радужные тона.

– Кажется, что тут кто-то сдох, - предположил я, закрывая нос краем капюшона, пряча его от дикого микса неприятных запахов, среди которых доминировали сильнейший перегар, резкая вонь человеческого пота и протухшей рыбы.

– Я был бы этому рад, - весело сказал мне Кайс.
– Но это всего лишь обычный аромат человека, который составит нам компанию в предстоящем путешествии.

– Это и есть Вершок?

– Он самый, - подтвердил мою догадку Кайс.
– Эй, алкаш вонючий, ты защиту поставил? Тут говорить можно?