– Последний. Где тут туалет? ...

Я проснулся на рассвете от громких, страшных рычаний неведомого зверя. Боязливо приоткрыв глаза, я оглядел комнату. Никаких зверей или монстров, кроме венца творения природы - человека. Перегнувшись через подоконник, неизвестный мужик, скорее всего это был тот самый Вершок, высунулся по пояс в окно и извергал с третьего этажа на землю содержимое своего желудка.

– Долбанные грибы, - выругался Вершок и повернулся в сторону стола.
– Вечно ими травлюсь.

– Ты травишься сотнями галлонов дешёвого пойла и немытыми месяцами руками, - поправил его Кайс, который тоже проснулся от зловещего рычания.
– Ты зачем в окно блюёшь? Сейчас стража припрётся и заставит нас твою гадость с мостовой оттирать.

– Не гунди, - грубо и очень недовольно осёк его Вершок.
– Окно на задний двор выходит, а я этому толстожопому трактирщику два золотых дал.

– И я один, - добавил Крысолов.

– Значит можно ещё и посрать в окно или на его потную лысину, а он нам только улыбнётся в ответ, - проворчал Вершок.
– Где вся выпивка?! Вы чё, не брали ничего?

– Завязывай жрать эту гадость - нам пора готовиться к дороге, - сказал ему на это Кайс.
– На, лучше, грибочек маринованный скушай.

От вида склизкого гриба на деревянной, трёхзубчатой вилке, Вершок побледнел лицом, закрыл рот руками, бросился к окну и громогласно зарычал.

– Отличный способ заткнуть ворчливого ублюдка, - усмехнулся Кайс и сунул гриб в рот.
– Я что подумал: надо бы тебе не только гриву сбрить, а ещё и имя новое придумать.

– А что с моим именем не так?

– Как его зовут?
– обтирая лицо грязным рукавом, спросил Вершок.

– Костя Копатин, - ответил Крысолов.

– Это мужское или бабское имя?
– злобно оскалился Вершок, глядя на меня.

– Мужское, - пояснил Кайс.

– Странно, - удивился маг.
– Притащил бабу, а имя у неё мужское.

– Это мужик, точнее парень, и я уверен в этом, - настаивал Кайс на своём.

– Проверял что ли?
– спросил его Вершок и звучно харкнул на пол.
– А-а-а, я всё понял - это мальчик для утех, да?

– Сам ты пидарас!
– заорал я на него, схватил какую-то погнутую кочергу, которая торчала из-под моей кровати, и замахнулся на Вершка.

– Убери это, девочка, пока она не раскалилась докрасна и не вползла тебе в задницу, - более спокойно сказал мне маг.
– Кайс, ты что, не сказал этой суке, что тут запрещено сквернословить?

– Сам ты сука, понял, алкаш поганый?!
– заорал я на него, и снова замахнулся.

– Заткнулись, оба!!!
– крикнул Крысолов и сильно ударил кулаком по столу.
– Ты, вонючий пропоец - иди вниз и похмелись! А ты - Костя - снимай мой плащ и готовь башку - брить буду!

– Сразу бы так, - довольно пробормотал Вершок и радостно зашагал к выходу.
– Удачно вам развлечься, мальчики.

– Не обращай на него внимания, - посоветовал Кайс.
– Сейчас похмелится и другим человеком станет. И вообще, кажется мне, что вы подружитесь.

– С чего это?

– Любит он таких как ты, - Кайс поймал мой настороженный взгляд, и поспешил поправиться.
– Не в этом смысле. Он сам наглый и острый на язык, и ты, отчасти, такой же. Вот и сойдётесь вы на этом фоне.

– Ну-ну, - скептически произнёс я.
– Что-то я не уверен.

Кайс усадил меня на скамейку у окна, сорвал с плеч плащ, а затем начал мазать мою голову жиром, натёкшим с недоеденного окорока на глиняную миску.

– Зачем это?
– брезгливо спросил я.

– Так брить проще будет, да и запах твой перебьём, а то правда, пахнешь как девка придворная.

Он брил наголо мне голову, а я задумался и бессмысленно уставился в стену. Я поймал себя на мысли, что произошедшие в моей жизни кардинальные перемены, граничащие с абсурдом, совершенно меня не тревожат. Мне пофигу на Вику и Илью, пофигу на то, что я исчез из того Мира, и пофигу на то, что могу в любой момент погибнуть в этом.

– Кайс, а это нормально, что мне не жалко погибших друзей?
– спросил я Крысолова.

– Очень даже нормально, - спокойно ответил он, ловко орудуя кинжалом, словно заправский цирюльник бритвой.
– Знаешь, я видел еретиков, которые даже радовались этому Миру.

– И где они?

– Магистр их домой отправил, - ответил Кайс, не отрываясь от своего занятия.

– Они знали, что их отправят домой, и всё равно шли за тобой?
– не сводя безразличного взгляда с чёрного сучка на дощатой стене, спросил я его.