2.

Пешком идти не пришлось. Механик местный ехал домой и нас предложил подвезти. Нет, все-таки люди хорошие или плохие независимо от национальности. Всю дорогу с ним болтал: я на своем языке, он на своем. Смеялись, даже политику успели зацепить, а Витька все это время сидел на заднем сиденье с мрачным видом.

Подкинул прямо к калитке, и мы еще минут пять мужика благодарили и деньги предлагали по привычке, но он так и не взял. Говорил, что потом рассчитаемся. Жаль, но не выйдет. Завтра нас здесь уже не будет.

«Тойота» умчалась, подняв пыль, а мы стояли под хостелом и смотрели на полную луну над головами.

— Где ты был? — спросил Витька негромко. Пацаны в доме спали, будить не хотел.

— В смысле? — переспросил я.

— Т-ты полез за кошкой наверх, а п-п-п потом з-з-з- замолк. Я-я-я-

— Испугался?

Он кивнул.

— И что дальше было?

— П-п-п-ппо-потом ты п-п-п-прилетел в меня.

— Один?

— Ш-ш-ш-что?

— Прилетел один? Больше ты никого не видел?

Он кивнул.

— Ясно. Упал я. Кошак меня цапнул когтями, вот и не удержался. Не ожидал, короче. Спасибо, что живой. Иди спать, я ещё постою, только не разбуди никого.

Витка побрёл в дом, он привык слушаться, а я оперся о калитку и местность осматривал, Фонарь ярко освещал улицу, с этим проблем у них нет, и отбрасывал длинную тень. Но я же видел, как маленькая тень отделилась от большой, а потом слилась с ней, когда Витька пошел в дом. И этот знакомый звук, потрескивание энергии. Я точно его слышал. Отрываюсь от калитки и, заложив руки в карманы, медленно иду по дороге. Фонарь приближается и увеличивается, поджилки дрожат как у последнего труса и я делаю резкий шаг. Никого. Огромный столб не скрывает адских чудищ.

— Ладно, — говорю в пустоту и медленно иду назад, — Как там тебя… Требухашка. Выходи, если ты не глюк. Хватит прятаться.

Тишина и никто конечно не выходит.

Переночевали спокойно. Я заснул, как только накрылся простыней и на удивление не видел ужасных снов про высоту или глубину. Организм решил, что на сегодня стресса мне хватит и повесил черный экран.

Просыпался тяжело: голова болела, вставать не хотелось, а с улицы сигналила машина. Я протер глаза — все уже были на ногах, даже Витюши нет. Работяги бегают, суетятся, собираются на работу. Где-то внизу воет стиральная машинка, на сковородках шипит растительное масло, и кто-то стучит в дверь ванной.

Я по-быстрому оделся и вышел в коридор, снизу по ступенькам поднимался водила-иностранец. Он обрадованно заметил меня и начал показывать типа «идем со мной».

— А где толстый? — спрашиваю его и спускаюсь. — Олег! Олег где?

— Нет Нет. Нет Олег! Витка где?

— Витя!!! — ору изо всех сил. — На выход!

Перепуганный друг вылетает из туалета, на ходу застегивая штаны и мчит за нами.

— Похоже, Витёк, нам расчёт привезли.

— А г-г-г—где?

— Не мучайся, я уже понял. Олег решил не рисковать. Вот потому он и начальник, потому что умный, не то что мы с тобой. Шеф, давай уже бабло.

— Витка, ходи, — машет рукой усатый шофер и спускается вниз.

Деньги нам выдали честно, все до копейки, то есть до евроцента. Плюс какие-то бумажки-документы, чтобы устроиться было легче на другую работу. Но я уже заказывал билеты на ближайший автобус домой. Хватит заграничных приключений и монстров из Европы. По душе свои домовые и оборотни, чем вот это — непонятно что. Я давно хотел вернуться, но кредит держал за батарейки, теперь мосты сожжены. Отдохну и подумаю, что дальше делать.

Рабочий народ уже выходил на автобус и те, с кем мы общались улыбались, жали руки, прощались, передавали приветы Родине, делали вид, что завидовали. Витька опять чуть не плакал, несмотря на то, что его здесь мучали и частенько высмеивали — он привык и домой не стремился.

Автобус зафыркал и умчался вдаль.

— К-к-к-как я д-д-д-д…

— Домой?

— Д-д-д-д.

— Не дрейфь, куплю тебе билет.

— Но я н-н-н

— Посажу тебя на автобус, выйдешь на таможне. Идём, чай попьём.

У меня еще оставалось пару пакетиков. Не хочется с собой тащить, и сумку собрать нужно.

Дом опустел без жильцов. Одни уехали на смену, другие ещё не вернулись и только мы с Витькой остались посредине. Поставили чайник и сели глазеть в окно.

— Хочешь домой?

— Н-н-нет…

— Почему?

— Н-н-н-н не знаю.

Молчим. Забрасываю в кружки пакетики и заливаю кипятком.

— Может останешься? Есть и другие работы.

— А т-т-т-т-ты, — с надеждой смотрит в глаза.