Ула мельком глянула на меня с мольбой, стараясь вести себя как можно более прилично. И тут же ойкнула от радости, получив разрешение осмотреть своё будущее спальное место.

— Удобней, чем у нас, господин Ликус, — раздался голосок из-за ширмы. Вскоре девочка вышла обратно и встала рядом. — Вы ведь братика видели, да?

— Да, Каир вместе с Утарой и другими ребятами в Трайск перебраться должны.

— Знаю. Маг неделю назад пришёл, нашёл меня. Он сказал, что братик послал мне послание. Маг дал листок, но я читать не умею. Маг его читал. Братик про Трайск рассказал и сказал… А вы не знаете, господин Ликус, какой подарок мне братик готовит?

— Подарок? — переспросил я, на что Ула энергично закивала.

— Да, подарок. Братик сказал, что через год мне подарок будет. Очень большой, и очень важный.

— Ни о каких подарках Каир не говорил, — я призадумался о событиях следующего года. Я сопоставил встречу весной, попытку ребят закрепиться в городе и мои скромные рассказы Ноту и Галису о случившемся в Трайске. — Может быть, твой братик будет работать со мной и пытаться накопить денег, чтобы выкупить тебя из академии?

— Но ведь этого нельзя, — с грустью пролепетала девочка, аккуратно тронув кожаный ошейник. — Невольников выпускают только после ритуала совершеннолетия. Надо клятвы принести, что молчать будешь про академию, и всё другое.

— Тогда, наверно, Каир сообщит, что подыскал хорошее место и дом для тебя?

— Будет здорово, господин Ликус! Очень и очень здорово! — девочка лучезарно улыбнулась.

Я привязал Улу к сигнальному контуру входной, большой комнаты. Девочка несколько часов назад получила назначение, ей ещё надо забрать свою запасную одежду из барака невольников и узнать распорядки моего общежития. Заодно, к вечеру, принесёт дров и угля к камину, а то он погас ещё утром.

Буквально спустя несколько минут после того, как Ула ушла — пришёл маг с двумя невольниками, нёсшими сундук. Просторный, окованный медными полосами со светящимися рунами и широким замком без замочной скважины. Маг поднёс мне кристалл. Я привычно подал в него ману, следом подал ману маг, а когда кристалл приложился к замку — тот раскрылся с задорным щелчком. На дне сундука сиротливо лежали оставленные два года назад несколько книг, чутка одежды и небольшая шкатулка.

Я скрыл эмоции, когда маг только пришёл и постучал в дверь. Издалека я видел, как к комнатам приближалось четыре звёздочки, при приближении превратившиеся в четыре овала. Но в комнату зашло лишь трое. Я скрывал эмоции, когда доставал вещи из сундука и наблюдал, как маг с невольниками уходит. Лишь оставшись в одиночестве — я позволил себе выругаться, отгоняя скверное предчувствие.

Шкатулка плотно закрыта, но внутри неё «Чувство магии» ощущало белёсый овал. Яркий и плотный, внутри него просматривались очертания абсолютно белого цвета чего-то геометрически правильной формы, как из двух вытянутых четырёхгранных пирамидок, скреплённых в основаниях.

Эту шкатулку я занёс во вторую комнату и спрятал за покрытыми рунами и печатями двойными створками. За ними — углубление в стене, небольшой шкаф с полочками разной величины. На закрытых дверцах спустя десяток секунд зажглись руны и печати синим и оранжевыми цветами, а с «Чувства магии» полностью пропало ощущение белёсого овала. Даже мерцания звёздочки, и того не было.

Я крепко выругался и глотнул из фляги, горечь напитка прижгла глотку, но от скверных мыслей не отвлекла. Когда я возвращался с северного материка и залетел на остров, то воплощался в форму ксата в глубокой пещере, у дальней стены стеллаж от пола до потолка заполнен сотнями кристаллов правильной геометрической формы, как из скреплённых в основаниях двух вытянутых четырёхгранных пирамидок. Одни ярко светились зелёным, другие едва мерцали.

До стеллажей было больше сотни метров, я не смог рассмотреть кристаллы «Чувством магии». Мне очень хочется обманываться, что кристаллы в пещере и кристалл в шкатулке — это разные кристаллы, и в них разное содержимое. Но, что самое скверное, я прекрасно понимаю их единую природу.

Дежурившие у здания архива матоны пропустили меня внутрь практически сразу, лишь сказали развернуть скрученные в рулет десять кож кракчата на моих плечах. Им Густах обрадовался. На вытянутом спокойном лице ещё долго играла довольная улыбка, когда наставник расспрашивал меня о прошедших годах моего отсутствия, и рассказывал про изменения в архиве. Их было немного.

Теперь маги могли получить книгу на перезапись или уточнение через широкие створчатые двери в главном холле архива, но я всё так же попал в архив через второй этаж. Поднялся по двойной лестнице, прошёл по небольшому коридорчику и, попав на небольшой балкончик, спустился по лестнице в просторный зал. Он всё так же уставлен высокими книжными стеллажами с кристалликами на торцах, перемигивавшимися от движения магической энергии.

На полках стеллажей десятая часть книг была именно что книгами, а всё остальное — связанные кипы листов. Густах пожал плечами, говоря, что не в положении академии распылять те немногие финансы на восстановление книг. Тем более что кожа для обложек нужна от кракчатов или монстров: свиная или коровья в условиях насыщения маной недолговечны, без соответствующей обработки, а она ещё дороже кож кракчата.

В пристройке в конце архива, в небольшой комнате со всем необходимым для изготовления книг, перед моим появлением Густах занимался привычными делами. Он сидел за одним из длинных столов и о чём-то усиленно думал, а его помощница за соседним столом скрипела пером. Окружённая тисками для стягивания переплётов, девушка переписывала одну из книг, чьи листы за последние десятки лет сильно повредились. Моё появление разрушило привычное течение дня.

Пока я без подробностей рассказывал о приключениях последнего месяца, не забыв добавить, что слово «приключение» мне вообще не нравится — Густах заварил чай. Мы вдвоём сидели за одним столом, а помощница за соседним всем своим видом показывала, что нас не слушает.