Вероятно, одна из самых опасных персон в Доминионе. И как я только умудрился натолкнуться на неё?

Только сейчас я осознал, что её описание, не раз слышанное мной от солдат и самого Остина, полностью соответствовало реальности.

— Знаешь, я могла бы предложить тебе сделку. Как-никак мы одной крови, и нам нужно помогать друг другу. Что ты об этом думаешь? – снова это упоминание крови. Мне не нравилось, когда мне кто-то напоминал о том, чей я отпрыск. От отвращения я сжал кулаки, но изо всех сил пытался скрыть остальные признаки. Моё лицо было абсолютно каменным, не выражавшим никаких эмоций. Я уже давно привык прятать свои чувства.

Надо было думать быстро. Сделка. Как мне отреагировать? Улыбнуться и прикинуться ничего не смыслящим ребёнком? Не получится. Сказать, что очень польщён, но не думаю, что пригожусь ей? Оскорбит её. Нужно было понять, что за сделка.

— Я очень польщён, но... что за сделка? – сглотнув, я произнёс с трудом. Язык еле двигался, и мой голос прозвучал нелепо.

— Не переживай так сильно. Всё просто. Я хочу твоё подчинение в обмен на мою заботу о тебе, – от удивления я больше не мог сдерживаться, и наши взгляды встретились. Это было прямолинейно.

Я едва мог поддерживать свою каменную маску. Её голубые глаза словно прожигали дыры в моём черепе, и я чувствовал, что задыхаюсь. Орианна же стояла справа от меня и также внимательно наблюдала, но её, кажется, всё это забавляло.

"Подчинение на... заботу?" – в шоке повторил я про себя и начал судорожно думать. Мысли не клеились. Внутри меня бушевала буря. Отвращение к её словам боролось с осознанием того, что у меня нет другого выхода. Мне не хотелось расставаться со свободой. Стать чьим-то слугой. Но с другой стороны, это невероятная возможность и она соблазняла.

Каждый момент промедления казался вечностью, но я всё ещё не мог заставить себя ответить. Хотя очевидно, что на самом деле выбора у меня не было.

*Даск*

При виде отлетающего монстра напряжение отступило и я почувствовал себя выжиитым как лимон. Труба Бонса выскользнула из моей дрожащей руки, и, не в силах даже сидеть, я завалился на спину. В ушах раздавался глухой гул, а мир перед глазами шатался и кружился.

Помню, один раз я тайком от Бернарда и Адама попробовал грибной спирт — просто из любопытства. На следующее утро меня рвало, и я страдал от ужасного похмелья. Но то, что я ощущал сейчас, было во много раз хуже.

Я чувствовал, что желудок вот-вот вывернется, но даже на это не хватало сил. Кто-то тряс меня за плечо, но я не реагировал. Казалось, нас куда-то несли. Перед глазами мелькали лица. Адам — его скрывал респиратор. Усек… Где были остальные?

Мозг окончательно отключился, и я провалился во тьму.

Не знаю, как долго я был без сознания, но, когда очнулся, лучше не стало. Меня тошнило, но каким-то чудом я удержался, осознав, что респиратор всё ещё надет. Пустым взглядом я огляделся вокруг.

Справа и слева возвышались каменные стены. Темнота окружала меня со всех сторон. На мгновение накатила паника, но вскоре я заметил впереди слабый свет фонарика. Адам, видимо, уловил движение, потому что тут же навис надо мной.

— Слава богам, ты очнулся! Ты дышал так тихо, что я едва мог понять, жив ли ты. О боже… — его голос звучал с заметным облегчением. Хотя моё зрение всё ещё было размытым, я отчётливо уловил на его лице явное чувство облегчения. Он пару секунд собирался с мыслями, глядя на меня, прежде чем осознал, что мне явно плохо, и его выражение мгновенно помрачнело.

— Это... это была магия? — пробормотал он низким тоном. В его голосе не было осуждения, лишь беспокойство. Магия сама по себе была темой, мягко говоря, не самой радостной. Видимо, решив отложить этот разговор на потом, Адам огляделся и заговорил о другом.

— Мы в пещере, где останавливались по пути. Нам удалось справиться с теми… тварями, Усек убил третью, но мы решили быстрее убираться оттуда. Кто знает, вдруг поблизости есть ещё кто-то. Усек сейчас лечит свои раны, я уже залатался. После этого мы пойдём на поверхность. Здесь нельзя оставаться дольше — кто знает, что токсины могут сделать с нами. — В голосе Адама слышались тревога и усталость. Его рука машинально потянулась к боку, чтобы поправить повязку, которая, судя по всему, зудела из-за попавших туда токсинов.

Я переживал за него. Мы столько раз слышали истории о тех, кто возвращался домой после похода, чтобы затем умереть в своей постели от заражения. Случаев было не счесть. Именно из-за этой опасности глубины и считались такими коварными.

— А ещё тот трус Бонс вернулся. Оказывается, он не сбежал, а просто прятался неподалёку. Видимо, наконец понял, что без нас ему не выбраться. — В голосе Адама зазвучало жёсткое осуждение, когда он упомянул Бонса. Его взгляд метнулся в сторону, где сидел наш “товарищ”, стыдливо трясясь. Похоже, ему нечего было сказать в своё оправдание. Однако меня поразило другое: подняв голову всего на мгновение, он взглянул на меня, и в его глазах мне удалось распознать в нем… страх.