Сколько бы я ни концентрировался на этом мистическом ощущении, мне никак не удавалось уловить его. Тело уже начало немного покачиваться под влиянием ветров и бурь, вместе с меняющимся вокруг пространством, но и сознание не осталось без внимания. Я ощущал вспышки раздражения, притаившийся гнев вспыхивал и затихал абсолютно неестественным образом. Всплывали хорошие воспоминания, тут же сменяющиеся плохими. Мне хотелось плакать и смеяться.

Изо всех сил я старался держать себя под контролем. Дыхание сбивалось, но я не прекращал попыток контролировать его, как учил Лайс. Параллельно я пытался нащупать это ощущение меняющегося мира, но оно каждый раз ускользало.

Постепенно буря вокруг начала затихать. Воздух больше не метался в хаотичной пляске, пространство перестало сгибаться и разгибаться. Сознание приходило в спокойствие, а дыхание восстанавливалось. Эфемерное чувство ускользало, оставляя за собой досаду. Я пытался дотянуться до него снова, но теперь не оставалось никаких шансов на успех.

Только когда всё окончательно завершилось, я ощутил пронзающую тело боль. Рубаха насквозь промокла, прилипнув к коже, а вырывавшееся из пересохшего рта дыхание терзало горло и казалось хриплым. Открыв глаза, я почувствовал, как закружилась голова, и стоило попытаться подняться с места, как ноги подкосились.

— Не пытайся встать сразу. Это было тяжёлое испытание, но ты справился неплохо. Хорошо, — кивнул сидящий передо мной Эларион. Он казался немного истощённым. Смахнув с лица прилипшие белые пряди, он встал и, опершись на спинку стула, направился к столу.

— Возвращайся послезавтра в то же место. Выйти можешь оттуда, откуда пришёл, — коротко прохрипел он, опустившись на стул. Откинувшись и прижав ладонь ко лбу, поддерживая голову рукой, он принялся изучать бумаги, игнорируя меня. У меня даже не осталось сил, чтобы злиться.

Голова ещё некоторое время кружилась, как после жесточайшего похмелья, прежде чем мне удалось встать. Всё ещё обострённые чувства отчётливо улавливали капающий пот, а также его солоноватый отвратительный запах, отчего мне стало не по себе. Казалось, что меня вот-вот вырвет, однако почему-то этого не произошло.

Желая только одного – лечь на кровать, я с трудом поковылял к двери, даже не попрощавшись.

Неверленд – место, известное под разными именами. Некоторые называют его адом, в различных культурах оно фигурирует как Бездна. Философы рассматривают его как коллективное подсознание человечества. Иные именуют Неверленд Изнанкой Миров. Однако истина остается неуловимой – вряд ли кто-то из них полностью прав.

Для постижения магии необходимо понять Неверленд, ибо он – источник всех магических сил. Моя теория рассматривает это место как материализованное коллективное подсознание, и на этом постулате будет основываться магическая концепция, изложенная в данной книге.

Если принять эту гипотезу, то каждый человек потенциально способен взаимодействовать с Неверлендом. Однако маги обладают более тесной связью и могут оказывать более целенаправленное влияние. Это не исключает возможности воздействия на коллективное подсознание и для не-магов, что представляется довольно любопытным феноменом.

Учитывая материальность коллективного подсознания и нашу способность пребывать в нем, магия позволяет нам влиять на саму материю. Почему же магия существует не только в Неверленде, но и в других мирах? Вероятно, частицы Неверленда проникают в иные миры и сливаются с ними, позволяя магам воздействовать и на эти реальности.

В этой книге я намерен представить вам мою теорию магии, основанную на постулате о Неверленде как коллективном подсознании.

– --

*Даск*

Строки из той книги непрерывно кружились в моей голове, не оставляя меня ни на мгновение. Множество незнакомых понятий вызывало вопросы. Что такое коллективное подсознание? И вообще, подсознание – это как сознание, только "под"? Если не-маги тоже могут манипулировать им, то есть творить магию, в чем тогда разница между магами и не-магами?

Неверленд... Это слово было мне знакомо. Трудно было не слышать о нем, ведь мы живем в самом его сердце. Доминион был возведен как цитадель посреди этого загадочного пространства. Одна из древнейших крепостей, стоящих посреди того, что многие называют адом. Однако, кроме этого, я не обладал никакими конкретными знаниями. Случайные Смертники из Гильдии, торговцы и болтуны располагали лишь обрывками малозначительной информации.

Я чувствовал важность этих абзацев. Мне казалось, что я могу ощутить эмоции, переполнявшие автора при их написании, словно он делился величайшим секретом. Поэтому, несмотря на свое непонимание, я продолжал размышлять.

Не раз мои руки непроизвольно тянулись к книге, движимые неосознанным желанием вновь погрузиться в те страницы, но отголоски боли в голове удерживали меня. Хотя я жаждал знаний сильнее всего на свете, я не мог позволить себе снова потерять сознание.

Что, если придет Адам? Что он подумает, увидев меня без чувств рядом с пустой книгой? Тогда он наверняка запретит мне учиться. Я должен научиться контролировать себя.