В ответ маг хлопнул себя по лбу.

— Ну, конечно! Право слово, диалог получился настолько занимательным, что я совсем забыл об этом. Не волнуйтесь, мастер Летт, сию сек…

Оборвавшись на полуслове, он поднялся со своего места, распахнул дверь и громко, на весь дом, крикнул:

— Кэтрин! Девочка, подойди сюда. Не бойся, господин арканолог уже оделся…

***

Жирный суп, который госпожа Люнд, старенькая вдова революционного генерала, снабдила круглыми кусками куриного фарша, оказался как раз той панацеей, что поставила меня на ноги. Отобедали мы в столовой, располагавшейся на втором этаже, куда меня аккуратно, словно хрустальную вазу, держа под руки спустил Эдвин. Ели все вместе, вчетвером, разве что слуг госпожа Люнд отпустила. Прислуживала сама, а на все замечания неизменно отвечала, что ради спасителя города не грех покорячиться и такой старухе, как она.

— Господин генерал тоже слуг не выносил, — отмахивалась она от неизменно тактичного Эдвина. — Так что мне привычно, мастер маг. Говорил, что лакеев ему и в казармах хватает, а мужу на стол должна накрывать жена. Всегда у меня республиканцем был, даже когда короля ещё не повесили.

Пока я шкрябал по дну тарелки, всё пыталась мне всучить добавки. Отказываться от такого прекрасного супа было грешно, так что я с удовольствием раздавил и вторую порцию. А вот когда вдовствующая генеральша поинтересовалась насчёт мадеры, тут уже Эдвин насуплено сдвинул брови и заявил, что алкоголь господину арканологу нежелателен, так как организм ещё слаб и от раздражителей разного рода должен быть ограничен. На что госпожа Люнд лишь услужливо закивала и украдкой подмигнула мне. Я подмигнул в ответ.

Насчёт вина я был совсем не против. Что бы не думал об этом Эдвин.

Кэтрин сидела рядом, но лишь изредка кидая на меня испуганные взгляды. Судя по всему, вид моей голой задницы оставил в её сознании неизгладимое впечатление. По виду ей было лет восемнадцать, вряд ли больше двадцати, только что закончила обучение. И поэтому нагой мужчина был для девочки действительно большим потрясением, особенно учитывая пуританские нравы в магических школах.

Впрочем, учреждение, находящееся под властью Церкви, другим быть и не могло.

Короткие светлые волосы, остриженные по южной моде, ладное лицо с парой небольших оспинок на щеках и лбу и мышиные, серо-голубые глаза. Жидкий локон постоянно падал на лоб, из-за чего Кэтрин приходилось на секунду приостанавливать трапезу и сдувать волосы. За это её неизменно журил Эдвин, требуя от своей подчинённой «приличного поведения хотя бы за столом». В ответ на это девочка неизменно смущалась и ещё сильнее сжималась, опуская лицо чуть ли не в саму тарелку.

Она была симпатична на вид. Хоть и хлипкая, я таких не люблю. Женщина тем и хороша, что в самый ответственный момент её можно за что-нибудь ухватить, а Кэт выглядела как мечта инквизитора, хрупкая аж до болезненной худобы. Впрочем, это был её единственный недостаток, к тому же переходящий с возрастом. В остальном она была довольной милой. Когда девочка окончательно вырастет, подумалось мне, и избавится вот от этой детской неуклюжести, то станет вполне красивой магичкой. Такие редкость. Как и женщины в магии в принципе.

Я же всё больше отмалчивался и налегал на угощение, благо, на закусь госпожа Люнд выкатила невероятно душистый тминный хлеб и холодный ливер какого-то необыкновенного вкуса. Я хотел было поинтересоваться, из чьей именно печени сделана колбаса, но так увлёкся трапезой, что вопрос отпал сам собой. В конце концов, какая разница? Другое дело — Эдвин с Кэт. Эти щебетали без умолку, продолжая, даже за столом, непонятные ни мне, ни госпоже Люнд упражнения в аркане. Слава Создателю, дальше теории они не выходили, иначе милой старушенции пришлось бы раскошеливаться на ремонт

Как только с основным меню было покончено, старуха тут же принесла питьё. Мне и Кэт, по указанию Эдвина — стакан молока на каждого, а ему самому — рюмку той самой мадеры, на которую я смотрел с выражением уличного кота, заметившего на прилавке свежую форель. Жестикулируя бокалом, Эдвин громогласно давал указания своей ученице, пока она докладывала об успехах и неуспехах в учёбе. Все эти «четвёртый поток необходимо применять исключительно при приложении к объекту магического воздействия физической силы, исключительно!» слились для меня в один непрекращающийся гул. Кажется, Кэт было сложно тянуться к второму потоку, а Эдвин её за это упрекал, мол, как она собирается использовать аркану, если не в силах к этой самой аркане обратиться. Или всё было не так? Я вообще мало понимаю во всех этих магических премудростях.

Как верно подметил мастер Громвель, чтоб ему жилось долго и счастливо, дара у меня маловато для такого. И знаний тоже.

Когда с обедом было покончено, я засобирался. Сердечно поблагодарил хозяйку дома, поднялся к себе, наотрез отказавшись от помощи Эдвина и оставив того дальше продолжать занятия. Кэт в этот момент посмотрела на меня с такой мольбой, что я едва не передумал. Судя по всему, неугомонный маг успел её порядком замучить. Однако, наверху меня ждал неприятный сюрприз. Едва я зашёл в комнату и принялся повсюду искать свои вещи (ладно сумка, там просто мелочёвка, а вот меч вещь всё-таки ценная), я вдруг почувствовал головокружение. Пол ушёл из-под ног, я было попытался ухватиться за туалетный столик, но не удержался и с грохотом полетел на пол, увлекая за собой и несчастную мебель. Лежал молча, ощущая, как мир вокруг кувыркается с ног на голову, и считал звёзды в глазах, пока на шум не прибежал Эдвин в компании с охающей и причитающей вдовой. Вдвоём они кое как смогли уложить меня на кровать, маг отослал старуху и тут же принялся проводить какие-то пассы у меня над головой. Я почувствовал, как нежный и ласковый поток буквально впитывается в мою кожу, проникает внутрь и согревающей мазью обволакивает каждую мышцу моего тела.

К своей чести, сознания я не потерял. Эдвин ещё долго распылялся о том, что я ещё слаб и что мне необходим постельный режим. Корил себя за то, что позволил мне так рано встать с кровати. Я же лежал на мягком одеяле и отстранённо вслушивался во все эти возгласы. Мне было слишком хорошо, чтобы спорить. Я и до этого слышал об успокаивающем действии целительной магии, но никогда не испытывал на себе и не мог даже представить, какой чудесный и блаженный эффект она оказывает.

Чудны дела твои, Создатель.