— Да, помню ты рассказывал.

— Она знает, что мы приедем вдвоём, но вопрос в том, как нам перед ней

представиться…

— Ты о чём?

Бернард помедлил, посматривая в боковые зеркала — на пустынной дороге

больше никого кроме них не было.

— Тётушка придерживается консервативных взглядов на… отношения.

— И? Не понимаю. Нам-то с этого чего? — Юэн невозмутимо и громко

отхлебнул из стаканчика с кофе. Он так часто к нему прикладывался, что

Бернарду начинало казаться, будто ему налили бездонную порцию. За красивые

глаза, не иначе.

Бернард повернул голову в его сторону, пытаясь выразить одним только взглядом

всё, что хотел передать словами. Часто это получалось.

— Что? — искренне удивляясь, спросил Юэн, затем вдруг переменился в лице.

— А-а, ты о том, что мы с тобой не вписываемся в чьи-то представления об

отношениях?

— Вроде того.

Юэн задумчиво почесал подбородок, потом просто пожал плечами.

— Обычно на мнение людей мне как-то всё равно, но…

— Но мы приезжаем всего на несколько дней отдохнуть, — перебил его Бернард.

— Разборки и косые взгляды нам ни к чему. Представимся просто как друзья и

будем вести себя почти как обычно. Я не видел тётю больше десяти лет. Скорее

всего, не увижу ещё столько же. Не будем портить это непродолжительное время

ни себе, ни ей.

— Как скажешь, — дипломатично заявил Юэн, опрокидывая в себя остатки

кофе. — Я всё равно планировал тискаться с тобой где-нибудь подальше от

посторонних глаз. Исключительно для того, чтобы нам никто не помешал. А то в

самый интересный момент обычно случается что-нибудь…

— Ещё нас могут поселить в разные комнаты, — предупредил Бернард, барабаня

пальцами по рулю.

— Разные комнаты… — эхом повторил Юэн.

— Но с этим я разберусь.

— Буду бегать к тебе ночью, — засмеялся Юэн. — А это даже интереснее…

В скором времени они остановились перед вытянутым одноэтажным домом с

широким крыльцом и позеленевшей от мха крышей. Из-за почерневшей

древесины он выглядел невзрачно, но довольно ухоженно.

— Ого, какой старый, — воскликнул Юэн, вылезая из машины. — И

раски-и-ну-улись бескра-айние топи-и лесо-о-в, и место следу-ующей нашей

встре-ечи — дом-мох.

Бернард молча осмотрелся. Улица казалась пустынной, соседние домики

находились друг от друга на почтительном расстоянии. Можно было даже

подумать, что это заброшенная деревушка, но нет, вполне себе обитаемая.

Просто улица располагалась на окраине, и ближе к вечеру многие наверняка

занимались приготовлением ужина и просмотром телепередач. С неба

продолжали сыпаться редкие капли дождя, а над домом ветер раскачивал

макушки высоких деревьев. Лес обступал со всех сторон. Частный сектор в

Сент-Брине тоже находился близко от лесополосы, но здесь создавалось

впечатление, что деревушка застыла посреди леса, как заброшенная

железнодорожная станция, которую как-то посещали Бернард с Юэном.

Взяв из багажника по дорожной сумке, они поднялись на крыльцо. Старые

доски, кое-где тронутые мхом, протяжно скрипели под ногами, с лёгким писком

отзывались петли раскачивающихся качелей, на которых лежал скомканный

вязаный плед.

— Уютно, — сказал Юэн, осматриваясь.

Бернард подтянул лямку рюкзака на плече и постучался в дверь. Звонка здесь как

не было, так он и не появился. Вездесущий мох пробивался даже сквозь щели в

дощатых стенах, ютился в уголках.

Послышались шаги и вскоре дверь открылась. В проёме показалась невысокая

худощавая женщина в платье с белым воротничком. Чепчик прикрывал её

собранные в тугую косу волосы. Тётушка Аннабель. Чуть более чем за десять

лет женщина значительно постарела, тонкая кожа обтянула лицо, черты

заострились, морщины углубились. Однако взгляд тёти лучился добротой, пусть

и был уже немного затянут старческой мутью, словно лёгким туманом.

— Бернард, я так давно тебя не видела! — добродушно воскликнула она и

потянулась к нему, словно к любимому сыну или внуку. Бернард обнял её в ответ, осторожно касаясь костлявой спины. Тётушка казалась очень хрупкой, словно