рот. Между губ показался кончик языка. Так хотелось снова попробовать его на

вкус… Несмотря на то, что минут двадцать или тридцать (или сколько они здесь

уже лежат на диване?) Бернард только это и делал.

— Берни любит созерцать, — сверкнув глазами, ехидно улыбнулся Юэн. Он

вновь коснулся подушечками пальцев губ Бернарда, медленно проведя от одного

уголка рта до другого. — Созерцатель.

— Можешь считать это навязчивой идеей, но… я хотел бы увидеть, как ты

ласкаешь себя, — прошептал Бернард. — А я помогу. Но если не хочешь, или

если тебе это кажется странным или даже отталкивающим…

— Мне нравится твоё предложение, — перебив, бархатно протянул Юэн. Палец

его скользко мазнул Бернарда по щеке. — Наблюдай.

Не отводя взгляда, он облизал свою ладонь и прижал к языку палец, которым

касался губ Бернарда, лизнул его с особым удовольствием и азартным блеском в

серых глазах. Сейчас это выглядело как-то развязно, и Бернард даже немного

смутился от того, что ему понравилось.

Юэн опустил руку себе на грудь, подушечками пальцев обвёл сосок и двинулся

по напряжённому прессу. Посмотрел вниз и коснулся себя сначала медленно и

осторожно. Потом крепче обхватил за основание. Бернард сбивчиво выдохнул.

Низ живота окатило горячей волной возбуждения. Пикантное зрелище и такой

интимный момент. Бернарду даже не верилось, что это происходит. Будто

доверие между ними внезапно увеличилось в тысячу раз.

Он невольно залюбовался движениями руки с шрамом на предплечье. В них не

было, в общем-то, ничего особенного. Всё довольно примитивно и знакомо. Но

сам факт того, что Юэн ласкал себя при Бернарде, кружил голову не меньше

элитного виски. Юэн уверенно и расслабленно, будто наедине с собой, скользил

ладонью вверх и вниз, поглаживал и сжимал, подгибая от удовольствия пальцы

на ногах. Другой рукой он иногда касался своего пресса или напрягающегося

предплечья Бернарда.

Бернард целовал его разгорячённые щёки, опускался к затвердевшим соскам, круговыми движениями пальца поглаживал бугорок простаты, мягко надавливая

на него и попутно с этим ловя взглядом каждое движение Юэна, которое

заводило не меньше прикосновений к чувствительным местам. Юэн касался сам

себя, а Бернард дрожал так, будто бы ласкали его. Всего и сразу.

Их руки внизу иногда соприкасались. Эти мимолётные и случайные

прикосновения отзывались каждый раз новой порцией будоражащих мурашек.

Прикрыв веки, Юэн нежно и эротично кусал собственные губы. Сладко и тихо

постанывая, откидывал голову на подлокотник и подставлял шею для долгих

поцелуев. Ресницы его вздрагивали, тело напрягалось, ноги сминали плед.

— От того, что ты частично во мне и наблюдаешь, всё как-то чувствительнее, —

сбивчиво прошептал Юэн. На его скулах играл обворожительный румянец, а

кожа чуть поблёскивала от проступившего пота.

Бернард утвердительно промычал, аккуратно добавляя второй палец и целуя

подбородок с ямочкой. Юэн вильнул бёдрами, словно хотел насадиться глубже.

Его большой палец круговым движением прошёлся по головке, потом застыл на

самом кончике. Ладонь крепче сжалась у основания. Юэн заглянул Бернарду в

глаза.

— Берн, я… — едва ли не задыхаясь, прошептал он. — Поцелуй меня.

Рот его призывно приоткрылся, кадык дрогнул. Двигая внизу пальцем с особой

нежностью, Бернард горячо впился ему в губы, и от головы до ног его будто бы

прошибло током, словно через поцелуй передались все ощущения, что сейчас

испытывал Юэн.

Юэн громко заскулил, не прерывая поцелуй и распаляясь ещё сильнее. От

осознания, что он сейчас представляет собой сгусток удовольствия, Бернард сам

был близок к оргазму. Если не к физическому, то к моральному точно. Он до

какой-то странно приятной болезненности интуитивно упирался Юэну в бедро и

лишь краем сознания понял, что был даже ещё в штанах.

«Люблю тебя. Всего».

Бернард не знал, сказал ли это вслух или оставил в своих мыслях. Юэн вновь