Спина!

Вот, что сейчас ему нужно! В помутневшем разуме шелестел настойчиво голос:

Он назвал тебя мразью. Паскудой. Обещал прирезать ножом.

Степан Поздняков прислушался внутренне. Голос вторил и вторил:

Отомстить! Отомстить!

Потом стал удаляться.

— О, боже! — донесся из сугробов крик Вальки. — Я… о, чёё-ёрт! Я… я нашел!

И тотчас оборвался в дикий, заходящий всхлип:

— Не-е-ееет!

Спустя минуту, Степан Поздняков все же дошел на свет фонарей. Там уже склонились над телом три друга. Степан глупым взглядом уставился на отпечатки множества лап. Два-три десятка, не меньше.

— О, не-еет! — убивался в слезах юный бурильщик. — Вначале Петруха, теперь Гриша!

Поздняков тупо взирал на комок разодранной плоти. Как и у первой жертвы, у Гриши отсутствовали ноги. Лишь кости конечностей белели в красном от крови снегу. Место трагедии постепенно покрывалось слоем снега. Капюшоны вздыбились колом на пронзительном ветре.

— Что эти твари наделали? — продолжал голосить Валька, бережно переворачивая окоченевший труп. Он лежал на животе. А когда повернули, в небо со звездами уставился остекленевший взгляд, полный ужаса. Открытый в предсмертной агонии рот так и замерз на морозе. Половина лица была срезана, словно наждачкой.

— Его тащили по снегу, — сделал заключение Строев. Печально и с горечью смотрел он на друга. Бывший охотник, силач, бурильщик-атлет. Всегда безотказный. Любивший Вальке вешать шестерки в «дурака» на погоны. Добрый, мягкий, покладистый.

— Мир праху, — перекрестился со слезами Вадим. — Понесли в лагерь, Семен.

Вдвоем они подняли вполовину легкое тело. Казалось, оно сейчас зазвенит на морозе. Ветер дунул в обезображенное лицо Гриши, которое уже никогда не улыбнется.

— ВШУ-УУУХХХ!... — прошелестело как шлейфом где-то в черноте за сугробом: ВШУ-УУХХ!...

Валька на миг обернулся. Прислушался. Впереди завывал ветер, а сзади что-то другое. Опять показалось — блеснули глаза. По два с двух сторон.

— Ружье не забудь, — донесся приказ Строева. Они уже несли тело к ночевке.

Валька тряхнул головой, отгоняя мираж. Глаза постепенно растаяли в бездне черного зева. Не внезапно пропали, словно моргнули, а медленно — будто растворяясь, отступая назад в темноту.

— Что за чёрт! — встряхнул головой второй раз. И тут же увидел цвет глаз Позднякова.

Увидел и…

Отпрянул, пятясь назад:

— Э-ээй, ты! Ты чего?

Поздняков смотрел бессмысленным взглядом на горло бурильщика. Зрачки глаз на миг приобрели вертикальность.

— О-о, хре-еен твою душу! — пятясь к кровавым следам, издал вопль юный нефтяник. — Сёма-аа! Схватил винтовку, машинально передернул затвором. — Сёма, Андреич! Стойте! Что это с ним?

Оба старших коллеги обернулись, уйдя на десяток шагов вперед.

— Догоняй!

— Да погодите вы! Гляньте на этого новенького!

— Что с ним?

Боком-боком, огибая безумца, Валька, держа на прицеле Степана, с опаской обошел стороной.

— Он эт-то… — порыв стужи заглушил изумленный голос. Откашлялся, косясь на застывшего в позе Степана. — Он, по-моему того… В смысле, свихнулся!

Оба полярника, держа на плечах обледеневшее тело, разом остановились. С разодранных в клочья конечностей Гриши свисали сосульки замерзшей крови.

Степан перевел полный безумства взгляд на новых коллег. Дернулся телом. По коже под курткой прошла волна обжигающей боли. Зажмурился. Потряс головой. Зрачки вернулись в свой положенный вид. Теперь они были точками. Но не как у наркомана. Что-то особенной, доселе странное и непонятное сквозило в них.

— Ты это… чего? — повторил Валька, не сводя дула ружья со Степана. — Ты как, парень? Нормально?

— А? — будто в прострации переспросил тот.

— С тобой все в порядке? — нахмурился Семен.

— Со мной? — он взирал на них отрешенным взглядом. — Со мной… д-да, — запнулся. Непонимающе уставился на отпечатки лап. — Что здесь с-случилось? Где… — всхлип, — где я?

Вадим Строев уже понял, в чем дело.

— Шок от крушения. Потом сразу две смерти. Надо парню помочь. Валентин, подержи! — без какой-либо злобы передал свою часть тела Гриши юному другу. Валька подставил плечо, отдавая винтовку. Бригадир подошел вплотную к Степану.

— Пойдем, братец. Грише уже ничем не поможешь. А на нас надвигается буран.

— А? Буран? — непонимающе обвел тот взглядом крутящиеся вихри метели.

Строев легонько и вежливо подтолкнул в бок.

— Нужно срочно укрыться в овраге. Там костры… — и с сожалением вспомнил, что они бросили догорающие угли, мчась по следам Гриши. — Валька! — закричал сквозь ветер. — Оставь Гришу нам. Беги к кострам. Спасай угольки!

Валька понял мгновенно. Передав тело Семену, что есть мочи, помчался вперед, в темноту, где едва теплились два огонька. На ходу обернулся. Бригадир взял под локоть Степана. Тот уже пришел в себя. Двигался осмысленно, без сопротивлений, но машинально. Подчинялся начальству.