А мне деваться было некуда. Даже нельзя было воздать должное мастерству повара — все то, что нам подали, предварительно сервировав, попало на борт лайнера исключительно в виде вакуум-пака. Так что справившись с обедом, я воздал дань графинчику с шустовским, пока Лами вертелась на стуле почти как на шесте.

— Слушай, ты по-моему перевозбудила всю мужскую часть пассажиров, — ухмыльнулся я.

— Ничего, им полезно, — безапелляционно сказала она, отхлебнув шампанского. — Эй, человек!

Она подняла палец вверх, подзывая стюарда.

— Еще шампанского!

Стюард вопросительно взглянул на меня. Ну а я-то при чем? Это она только выглядит ослепительно красивой молодой девушкой, а знал бы ты, сколько ей лет… Я кивнул.

— Ты решила выжрать весь шампусик на борту? — спросил я ее откровенно.

— Нет, пожалуй, — она покачала ногой, подвесив туфлю на пальцах, верный признак.

Со стороны зала раздался то ли вздох, то ли стон. У кого-то из купцов, похоже, инфаркт микарда случился. Немудрено, чары суккуба для обычного человека — смертельная ловушка. Хорошо, что Лами просто развлекается… Или нет?

— Перейду на души… Ой, прости, папочка, не надо так на меня смотреть… Я хотела сказать, на что-нибудь более крепкое.

— Что я тебе говорил про то, что здесь мы как в тюрьме?

— Все-все, я пошутила, — поспешно сказала она. — Ну хоть выпить можно?

Не в коня корм, скривился я. Энергетическому существу алкоголь — на один зуб, не будет ни опьянения, ни похмелья. Так, перевод продукта. Вот душу выпить — другое дело.

— Только алкоголь, — повторил я.

— Ой, смотри, господа купцы что-то затевают!

— В карты играть собираются, — заметил я, увидев, как ловко обеденные столы превращаются в игровой.

— Пойдешь? — спросила мепя Лами.

— Неохота что-то, — я сделал глоток превосходного коньяка. — Иди, поиграй, если охота.

Лами фыркнула — типа, твоего разрешения и не требуется — и, выписывая восьмерки пятой точкой, пошла к господам купцам.

Дирижабль «Князь Волконский», где-то над Империей

Я допил коньяк и пошел к себе в каюту. Господа картежники, войдя в азарт, издавали звуки бабуинов во время случки, сделав удачный ход или загребая банк. Меня это не интересовало. Не то чтобы я не умел играть — умел, да еще как — но данная компашка купи-продайцев была ниже моего достоинства. Это вон Лами пусть на хомячках отрывается, ей полезно.

Наконец, дойдя к себе, я, не раздеваясь, плюхнулся на кровать и включил планшет. После коньяка лучше пошло, факт. Я вчитался, потом планшет выпал у меня из рук, и я задремал, довольный.

Проснулся я от стука входной двери — явилась Лами. Я подслеповато глянул на часы — ого, аж три часа пролетело! Ну, лудоманы чертовы!

— Проснулся? — осклабилась Лами. — Первый признак старости — спать после обеда. Скоро будешь как старый дед храпеть, пердеть и…

— Сама старше меня, — сказал я. — И вообще, что за вид?

Нет, вид-то у нее был что надо, верхние пуговки блузки были расстегнуты, открывая полоску кружев на молочно-белой плоти. Вот оно, секретное оружие! Две большого калибра боеголовки, созерцание которых отвлекало господ купцов от игры.

Но не это меня веселило. Лами Великолепная держала в руках пакет из супермаркета «Десяточка», набитый ассигнациями. Ворох разнокалиберных бумажек просвечивал через молочно-белый пластик пакета.

— Вид как вид, — она сдула прядь волос со лба и повела плечами, отчего боеголовки сдвинулись, ища цель.

— Я про это! — я ткнул пальцем в пакет.

— А, это? — снова осклабилась она. — У господ купцов немного наличности выиграла. Мне на шпильки.

— В таком пакете? Это пошло!

— Ничуть, — запротестовала она. — Это что? Капуста! А в чем ее носят? То-то же! Авоськи не было, пришлось в пакет. Все путем.

— Ты их раздела, что ли? — хмыкнул я.

— Еще нет, — хихикнула она. — Но господа купчишки требуют отыграться. Как раз вечером у нас с ними большая игра.

Лами, как всегда, в своем репертуаре. Трудно играть с тем, кто знает контуры будущего на несколько минут вперед и умело этим пользуется. Зато какой-никакой источник дохода, если окажешься на мели.