— Можем спросить, куда? — задал вопрос Лопарь.

Ладно, отвечу ему. Все равно те, кто в этой комнате, входят в список доверенных лиц.

— В Санкт-Петербург и попрошу эту информацию держать в тайне, господа и дамы. Господа Берсеньев и Лопарев свободны. Остальных прошу остаться.

Дождавшись, пока наши адъютанты вышли из комнаты, я обратился к оставшимся.

— А теперь давайте обсудим, как мне проще попасть и где остановиться в Санкт-Петербурге.

— Все-таки решил отомстить? — спросил Эрик. — Не рано?

— Обстоятельства изменились, друг мой, — скривился я. — Но ладно об этом. А вот проезд и проживание в столице меня сейчас волнует больше. Дело в том, как вы понимаете, что я в столице нон грата, и, соответственно, на своих собратьев по несчастью рассчитывать не могу. Так что придется мне полагаться на вашу помощь. Эрик?

— Есть варианты, — кивнул он. — Предлагаю вот что…

Дирижабль «Князь Волконский», где-то над Империей

Винты резво молотили лопастями воздух, и через их полупрозрачные круги было видно раскинувшееся лоскутное одеяло земли позади. Мы летели на дирижабле «Князь Волконский» в Петербург.

Собственно говоря, выбор транспорта в эту эпоху монстров был невелик, а вот желающих им воспользоваться — огромен. Хотя и не в таких масштабах, как до этого. Теперь на пикник за город не выберешься — рискуешь сам стать главным блюдом. Люди сидели в городах-крепостях, ну или почти таких.

А к услугам остальных было три вида, как, собственно, и стихий. Но были нюансы.

Первый и наиболее массовый — автомобильный, который в связи с закрытием железнодорожного дальнего следования стал основным. Из-за постоянных катаклизмов и черте-что творившегося с миром железка стала не то, что нерентабельна, а и вообще невозможна.

Вот и пришлось по примеру САСШ, где это очень развито, возить грузы и людей по не особо безопасным местам в составе вооруженных конвоев. Курсировали в том числе и междугородние автобусы, цены на которые были просто конские. Ну если пассажир настолько отчаянный, насколько богатый — пусть попытает счастья. Скорее всего доедет с гарантией под конвоем брони, утыканной малокалиберными пушками и, наоборот, крупнокалиберными пулеметами.

Когда я выбирал маршрут своего путешествия, я почесал репу и по здравому размышлению от этого пути отказался. По банальной причине — не люблю долго ехать в машине, где-то после полтыщи верст меня можно вынимать из салона нежно-зеленого цвета. А до Питера в четыре раза больше.

Был еще один путь с большим оборотом и приносящий огромную прибыль — речной. Почему на него и наложил лапу Эрик.

По реке плыло все, что было слишком крупным для перевозке по земле. Монстры воду не особо любили, и редко в ней заводились. Однако на каждой барже было по пулемету, а то и по несколько. А на некоторых судах стояли аж списанные бомбометы для глубинных бомб. Избыточно, но с гарантией. Можно и по берегу пострелять в случае необходимости.

Так что можно было спокойно сесть на баржу — тем более, по блату — спокойно проплыть, но… Во-первых, до Санкт-Петербурга плыть минимум две недели. Целых две недели полного и абсолютного безделья. Две недели! Роскошь, которую я не мог себе позволить. Это господа купцы по монаршьему разрешению могли себе позволить запой по «болезни души» два раза в год, чем успешно и занимались в таких вот алкотурах от каспийского моря до белого. Я — нет.

Так что, скрепя сердце, я выбрал самый рискованный, но самый быстрый вариант транспортирования наших с Лами бесценных тушек. Точнее, моей — она-то могла по нижним тропам оказаться в том же Питербурхе за день, преодолев сумасшедшее расстояние почти в две тысячи верст. Но вот только не я. Амулет-слеза, который у меня был, давал не слишком большую зону перемещения, разряжаясь в том мире на глазах. Так что мне, как и любому живому или условно живому этот способ не подходил.

А вот путешествие по воздуху — вполне. Как я уже говорил, авиация в традиционном понимании сошла на нет — из-за сильфов и прочей летающей сволочи, попавшей в этот мир и расплодившейся в невероятном количестве. Причем реакция на авиацию была примерно такой же, как у стаи бродячих собак на машину — бегать за ней, гавкать и стараться укусить за колесо. Это на ту, скорость которой была сравнима с ней, вроде «цессны» или прочих кукурузников. Только в отличие от бродячих собак сильф мог спокойно продырявить своим ужасающим клювом кабину, чтобы полакомиться мяском в собственном соусе.

Так что легкомоторная авиация сошла на нет. Максимум — тяжелые вертолеты, превращенные в «летающие крепости» и способные отбиться от стаи в пятьдесят рыл. Хотя нет, это я загнул. Если такая жестянка попадется на ближней дистанции, то звиздец и ей.

Реактивная авиация сошла на нет по другой причине. Учитывая то, что эти безбашенные потомки птеродактилей не то что не боялись авиации, но воспринимали их как нежелательных конкурентов, любой лайнер мог столкнуться с ними на малой высоте. Если мелкая птичка способна пробить лобовое стекло, то на что способна туша побольше центнера, попавшаяся на пути? Тем более, если она фанатично к этому стремится? Так-то.