— Господин, благодарю, что животы наши сберегли, без вас пропали бы вовсе! — раздался сладкоречивый голос Борислава, в котором слышалось беспокойство. — Айр сказал, что вы девушек наших вызволять пошли. Что с ними, подскажете?

— Живы. Скоро придут, — коротко ответил ему Ланн.

— А с нами что собираетесь делать? — прогрохотал Малыш, стараясь не встречаться взглядом с бароном. Эти пустые синие глаза не сулили ничего хорошего.

Остальные разбойники разошлись полукругом. Айр видел только четверых, кроме черноволосого бугая. А значит, ещё двое остались сидеть наверху. “Вольные охотники” действовали словно волки, загоняющие добычу. Двое незаметно обошли со спины, пытающегося отдышаться после битвы Вигмара. Трактирщик почувствовал неладное и поспешил проверить, как дела у лошадок. Еще пара головорезов устроились неподалеку от ларийского мага который на происходящее не обращал никакого внимания, полностью поглощенный тем что рассматривал Свежевателей у своих ног.

На себе гвардеец ощутил предупреждающий взгляд Малыша. У Айра внутри похолодело — всё шло к тому, что на липкой от чёрной крови земле скоро могут раскрыться алые бутоны. Но барон был ему пока нужен, а по поводу бандитов зеленоглазый не испытывал сантиментов. Если они сделают неверный выбор, то… Гвардеец стараясь действовать незаметно, ухватился левой рукою за рукоять спрятанного в поясе стилета и отрицательно покачал Малышу головой.

— Не советую, — произнёс в этот момент Ланнард и нехорошо улыбнулся. Он говорил негромко, словно беседовал сам с собой, но, тем не менее, даже погребальный костёр, казалось, стал тише пылать — каждое слово Белого Барона впечатывалось в сознание.

— Не надоело ещё, подобно зверью, прятаться по лесам? В Центральных землях вас травят псами, баронам вы, что кость в горле. Здесь хорониться тоже больше не выйдет — Свежеватели вас скоро найдут, а в Чащу нет хода никому. Я предлагаю выход. Прощение прегрешений от лица Хранителя Севера. Шанс начать жить заново и исправить ошибки, — голос барона сел в конце предложения, а уголки губ печально опустились.

— Любо звучит. Прям как в сказке. Спасибо за милосердие, мой лорд! По гроб будем вам благодарны, первенцев в вашу честь назовём. Разумеется, мы принимаем ваше совершенно бескорыстное предложение, нет, даже бесценный дар! — саркастично воскликнул хмурый верзила. — Ну так что… выпишите нам дорожную грамотку, да мы пойдём?

Остальные разбойники ухмыльнулись — здесь всем было понятно, что ничего в этой жизни не бывает просто так. А значит, и избранному богами аристократу они тоже для чего-то понадобились. Вероятно, для чего-то столь грязного, что он сам не хотел пачкать руки.

Но Белый Барон не обратил никакого внимания на сарказм. В его синих глазах танцевало отражение погребального костра и похожих на головешки, замерших в нём фигур.

— Есть два условия, — невозмутимо продолжил он. — Помогите мне остановить этих тварей, чтобы подобное больше не повторилось. Встаньте на стены бок о бок с гвардией и ополчением для защиты нашей страны. Те, кто переживут осаду, получат помилование, положенное жалование и заслуженные награды. Кроме того, вы сможете продолжить службу в дружине, ежели захотите. Это не мои слова, а Хранителя Севера.

— Ваше благородие, мы не шавки дворовые, чтобы “служить”. Но помочь можно, коли вежливо просите. Только с условием! — Малыш вскинул вверх указательный палец, сам поражаясь собственной наглости, но с аристократами говорить иначе просто нельзя. Они не уважают ничего, кроме силы. А раз он ещё жив, то значит, белобрысому очень уж нужны его лесные стрелки, — В рубку мы не полезем. Как только Свежеватели заберутся на стены, мы сразу отходим во внутренний двор. Я всякого дерьма навидался, мой лорд, и очень не хочу снова быть затычкой на любой случай.

— Не я командую в этой крепости. Но нам нужны лучники, а не трупы. Думаю, комендант с этим предложением согласится, — холодно кивнул ему в ответ Ланнард. — Кроме того, я хочу, чтобы вы мне сообщили, где находится ваше логово. Прощение получат все, кроме вашего атамана. Его голову мне придётся забрать.

— О как получается… Ну, этот кот драный сделал ноги, едва запахло жареным, нас всех побросав. Да и мне никогда он не нравился, — Малыш почесал крепкими ногтями гладко выбритый подбородок. — Могу спросить, а что за такое зло злое этот висельник натворил, что для него одного такое делаете исключение?

— По его вине погибла беременная женщина.

— Женщина, да ещё и беременная? Мдааа, ох и зверь, такое точно нельзя прощать. Коли бы знал, сам голову ему проломил! Посему договорились, милорд, — Малыш протянул вперёд раскрытую ладонь и запросто пожал руку барона, а потом задрал лицо вверх:

— Усё, слезайте. Сегодня больше никому дохнуть не придётся.

— Слышал, Шейл? Выходи, они помирать передумали! — взмахнув рукой, крикнул Ланнард, притаившемуся в засаде разведчику.

***

Обветшалая, давно заброшенная сторожевая башня из позеленевшего камня была выстроена на берегу быстрой, не слишком широкой, но глубокой реки под названием Прогос. Она несла свои воды из центральных земель через Дикую Чащу, после чего, в паре километров к юго-западу отсюда, впадала в Ларийское море. Через неё было лишь две переправы: выстроенный два десятка лет назад каменный мост, к которому вёл главный тракт, и находящееся неподалеку, рухнувшее века назад великое древо, рядом с которым и была построена башня — ещё в те времена, когда эти земли принадлежали Лангарду. Северные каменщики постарались на славу, несмотря на прошедшие годы, венчающее вершину скалы строение всё ещё было достаточно крепким, чтобы грудью встречать штормовые ветра, что доносились со стороны моря.