Среди головорезов, что выстроились на первой стене, чтобы пристрелять расставленные по равнине вешки, были даже парочка дам, одетых в простую, практичную мужскую одежду. Правда, выглядели эти девушки соответственно своему окружению — неулыбчивые, покрытые шрамами и сурового вида, они были способны довести до слёз любую столичную вертихвостку одним своим взглядом.

Когда Айр подошёл, шевалье Брасс как раз разговаривал с одной из таких. Светловолосая воительница, с лицом, покрытым весёлыми конопушками, была бы очень хороша собой, если бы не отрезанные и плохо зажившие уши, которые она демонстративно не прятала под волосами. Для женщин это было клеймо унизительное — его наносили за прелюбодеяние, исключительно в случае, если она изменила кому-то из благородного сословия.

— Звать Киса, родового имени нет, а своё настоящее давно забыла. Была подданной барона Гофарда, но не сошлась с толстым пидорасом характерами. Его ребятки меня уже на ветку подвесили, когда наши вмешались и сняли. С тех пор мой дом — Чаща. Вот и весь сказ, — нехотя и хмуро сообщила она Филишу.

Тот вскинул бровь, но более на оскорбление благородного дома никак не отреагировал. Гофарда среди баронов не очень любили, да и слухи о нём ходили не слишком хорошие. Он настойчиво давил на соседей и пытался прибрать к рукам любые бесхозные земли, ну или сделать их таковыми при любой удачной возможности.

— Малыш попросил тебя поставить десятником застрельщиков для работы по командирам врага. Не боишься командовать мужиками? — поинтересовался Брасс.

— А чё тут бояться? Они и сами не дураки. Дураков мы уже прикопали, дольше недели в Чаще они не живут. Главное — приглядывать, чтобы с отварами не шалили, ну и не шли в бой слишком пьяные. Справлюсь, я со всеми ними на долгую охоту ходила, и не по одному разу, — уверенно ответила девица.

Затем она заметила подошедшего Айра, забавно зарделась, отвесила воину глубокий поклон, а, выпрямившись, принялась его внимательно разглядывать восторженно блестящими глазами.

— Сэр Брасс, дозвольте обратиться? — воскликнул зеленоглазый, мысленно почесав репу и попытавшись вспомнить, чем заслужил такое искромётное приветствие от лесной охотницы.

— Ну говори, коли пришёл, — повернулся к нему комендант. Филиш никак не мог решить, как ему сейчас общаться с этим покорившим волю гвардейцем, за которым приказал приглядывать его сюзерен. — Если что нужно, можешь спрашивать прямо. Ты сейчас на особом счету.

— Благодарю. В таком случае прошу дать мне разрешение подобрать у интенданта комплект доспехов. Нужна лёгкая, но прочная броня, которая подошла бы господину барону.

— Барону, говоришь? А чего он наотрез отказался, когда я предлагал? — пожал Брасс плечами. Причуды Грейсера младшего вызывали у него кучу вопросов.

— А это он пока сам не знает, что будет носить доспех. Но скоро узнает, если позволите. Я ничуть не сомневаюсь в его навыках воина, но во время рубки на стенах, когда стрелы будут на голову падать, броня ему пригодится определённо. Но думать наперёд своей светлой головой сэр Ланнард совсем не приучен. Наперёд он приучен только переть, как лось в брачный сезон, — Айр завёлся и выплеснул накопившееся раздражение и беспокойство. Заметив это, он немного опешил и ударил кулаком себе по груди. — Приношу свои извинения, комендант. Занесло.

Филиш, запрокинув голову, расхохотался, вскоре ему вторил весёлый и искренний женский смех. Айр раздражённо хмыкнул — им-то это всё хаханьки, а вот ему и порубленному в щепки щиту было совсем не до смеха. Наконец, смахнув с усов выкатившуюся скупую слезу, комендант сочувственно произнёс:

— Похоже, ты намучился с господином бароном. Крепись, то-то ждёт, когда господин Хардебальд до тебя доберётся. Ладно, даю добро, можешь распотрошить оружейную!

Сняв с пальца массивный перстень с гербом Хранителя Севера, Филиш протянул его Айру:

— Вечером вернёшь. А! Да, вот ещё, — он кивнул на свою недавнюю собеседницу. — Проведи туда же Кису, чтобы в замке не заблудилась, ей надо получить снаряжение на свою ватагу. Можешь идти.

Айр бодро отсалютовал и, кивнув девушке следовать за собой, потопал вверх по холму, загривком чувствуя её изучающий взгляд. Это порядком смущало — они пересекались лишь мимоходом в последнем бою со свежевателями и даже никогда не разговаривали. Ну и, надо признаться, не привык бывший гвардеец к женскому вниманию. Никогда не понимал, как себя с ними надо вести, чтобы понравиться.

Даже то, что он вырос на попечении у проституток, не очень-то с этим ему помогало. Подруги матери были прожжёнными гарпиями и видели в мужчинах только денежные мешки. Он понимал, что обычные женщины — куда более ранимые, нежные и романтичные существа, живущие в своём особенном мире, в который он не знал, как войти со своими грубыми манерами и грязными сапогами.

— Эй, служивый, ты мне жизнь спас, — после того как они пересекли ворота второй стены, Киса не утерпела и хлопнула его по плечу, для чего ей пришлось приподняться на цыпочки. — Так что я отплатить хочу, может, пойдём сначала потрахаемся?