Роуз передала свой телефон Селесте.

– Держи свет ей на глаз. И Обри, просто стой спокойно, ладно?

Роуз встала прямо перед Обри, подошла поближе и нежно взяла её голову в свои руки. Она слегка наклонила её так, чтобы правая сторона лица Обри оказалась прямо под подбородком Роуз. Селеста и Белла осветили их с обеих сторон, окутав Обри спектральным сиянием и заставив светлые волосы Роуз сиять, как сено на летнем солнце, добавив ещё один слой нереальности ситуации. Роуз наклонилась, как будто собираясь поцеловать Обри. Её рот открылся, и её язык высунулся, но вместо того, чтобы направиться к чёрным губам Обри, она потянулась к налитому кровью глазу. Кончик её языка коснулся поверхности глаза Обри, медленно облизывая её, пока не почувствовал инородное тело.

– О, чёрт, - прошептала Селеста.

Роуз отстранилась и выплюнула паука, всё ещё держа голову Обри в руках. Эта близость удивила Беллу, особенно когда на неё ответила Обри, которая обняла Роуз и притянула её к себе для объятий, уткнувшись лицом в её плечо.

8.

Холли хотелось пойти в полицию, но, конечно, она не могла этого сделать. К тому же, что она могла им сказать? Она могла преувеличить свой страх. Может, на линии были просто помехи, прежде чем звонок оборвался, ужасное гудение - всего лишь мысленный фрагмент, оставшийся от её сна. Это имело смысл, не так ли? Белла, должно быть, повредила свой телефон. Может, она его намочила, как в тот раз, когда уронила свой старый в унитаз. Или, может быть, она просто была вне зоны действия. Но насколько это вероятно в наше время? Вышки сотовой связи были повсюду. Единственное место, где можно было потерять сигнал, это...

"В горах".

Сжав в кулаке телефон, Холли попыталась позвонить Роуз. Он только звонил, даже не перейдя на голосовую почту. Холли вздохнула, открывая список контактов для остальных членов семьи Петерсон. Прошло много времени. Останутся ли их номера прежними? И кому ей следует позвонить первой, Трише или Сойеру? Что бы она сказала по поводу своего выбора? Какое сообщение она передаст?

"Ты слишком много обдумываешь. Речь идёт о наших дочерях".

Она решила отложить в сторону то, что было бы для неё наиболее комфортно, и позвонила как мать матери. Линия Триши прозвонила три раза, а затем внезапно перешла на голосовую почту, как будто звонок был проигнорирован вручную. Записанное приветствие заставило Холли сесть. То, что она слышала голос Триши Петерсон - даже просто как запись - казалось плохим предзнаменованием. Если до этого уже дошло, какие ещё трудности ей придётся пережить сегодня ночью? Когда раздался сигнал, требующий оставить сообщение, Холли запаниковала и повесила трубку. Она сняла спортивные штаны и надела джинсы. Она не стала бы менять рубашку, но ей нужны были более тёплые вещи и зимние носки. Она знала, что забегает вперёд. Она перепрыгивала через ступеньку и одновременно тянула время.

Холли снова открыла контакты. Она выбрала Сойера Петерсона. На значке не было фотографии, только его инициалы, большие и белые на сером фоне. Её большой палец завис над кнопкой вызова.

"К чёрту".

Она нажала, и линия начала звонить. Холли, шагая, схватила себя за волосы, нервно накручивая их, как девчонка-подросток, звонящая своей пассии. Линия перестала звонить, и она почти повесила трубку, ожидая голосового сообщения, но затем услышала, как он прочистил горло.

– Холли?
– спросил Сойер, звуча так же удивлённо, как и она сама, что звонит.

Ей нужно было ответить, поэтому она просто пошла на это.

– Привет, Сойер. Привет. Да, это Холли. Мне так жаль, что я звоню вам так поздно.

– Всё в порядке?
– его голос повысился.
– А девочки...?

– Это то, о чём я собиралась тебя спросить. Белла ещё не вернулась домой. А Роуз?

– Чёрт, - вздохнул он.

Холли услышала шелест простыней и пружин матраса. Женщина что-то пробормотала - Триша.

– Подожди секунду, Холли, - сказал Сойер.

Он прикрыл трубку, так что его разговор с женой был приглушённым секретом. Холли задавалась вопросом, зачем его вообще это беспокоило? Сила привычки?

– Я сейчас пойду в её комнату, - сказал он, когда снова взял трубку.
– Триш говорит, что Роуз ушла с Беллой, но...

– Она ушла. Но Белла должна была уже быть дома. Может, они уснули в её комнате?

Холли хотела в это верить, хотя и знала, что это не так. Более того, она хотела, чтобы Сойер поверил, что это возможно. Ей нужно было, чтобы он оставался спокойнее, чем она. Она слышала, как он постучал в дверь дочери и позвал её по имени, затем раздался скрип петель.

– Их здесь нет, - сказал он.
– И машины Роуз нет на подъездной дорожке. Должно быть, опаздывает. Ты пробовала ей позвонить?

"Нет, Сойер. Я позвонила тебе первым. Идиот".

– Конечно, я это сделала. Линия просто переходит на голосовую почту. И Роуз тоже.

Она почти видела, как выражение лица Сойера ожесточилось. Роуз была самой лёгкой дочерью, которую только могут иметь родители, но это не значит, что отец не должен волноваться. Она просто никогда не давала ему повода для беспокойства.

– Давай я попробую, а потом перезвоню, - сказал он.

Холли согласилась, но уже держала ключи от машины в руке. Как всегда, когда она уходила из дома, она сунула карманный нож в джинсы.

* * *

Ряд красных и зелёных рождественских огней свисал с водостоков дома Петерсонов, мигая и загораясь. Холли не сомневалась, кто из них решил повесить эти глупости. Она вышла из машины и подошла к входной двери, сгорбившись от ночного холода. Триша вошла в парадный проём в халате и тапочках. Хотя была середина ночи, на ней был макияж. Она, очевидно, также расчесала волосы. Если она пыталась хорошо выглядеть только для Холли, ей это удалось.