Я отлично понимал, что в Афганистане навряд ли кто-то поможет мне финансово, и потому без зазрения совести припрятал все деньги и валюту поглубже в вещмешок. И, как оказалось, сделал это вовремя. Как только я перенёс трофейное оружие на площадь, над горным селением раздался громкий треск, и янтарный пузырь начал распадаться на бесследно исчезающие, янтарные куски.

Всё произошло очень быстро, так что начавшие шевелиться десантники, даже не поняли, что именно произошло. Пребывание в стазис-пузыре воздействовал на парней нехорошо. Десантников дезориентировало, и после появления возможности двигаться, они несколько минут мотали головами и вели себя словно пьяные. И лишь попив водички из фляжек и немного посидев у стеночки, парни начали приходить в себя.

Подошёл Колобок и положил трофейный АК-47 в собранную кучку стволов.

— И что мы пацанам скажем? — шепнул он мне на ухо.

— Колобок, а вот это правильный вопрос — похвалив ефрейтора, я ему подмигнул. — В янтарный пузырь, принявший их словно мух в смолу, они всё равно не поверят. Давай скажем, что мина взорвалась и из болванки вырвались клубы газа. Ну а про засаду и принятый бой, рассказывай, как было.

— Башка трещит, как после спиртяги — проговорил пришедший в себя старший сержант Кривоносов. Затем он встал и, держась за стеночку, подошёл к нам.

Замкомвзвод явно хотел разузнать, что случилось, но тут же сложился пополам. Его вырвало. А буквально через минуту со стороны захода в посёлок прибежал запыхавшийся лейтенант Капустин, во главе второго отделения.

Быстро осмотрев начавших приходить в себя десантников, он уставился на кучу трофейного оружия, а затем обнаружил трупы душманов.

— Доложите, что здесь случилось? — грозно потребовал он, и мы в двух словах поведали про засаду. Версия с газовой миной, на какое-то время вырубившей пацанов, вроде как прокатила. Тем более оранжевые куски расколовшегося корпуса, остались лежать вокруг воронки, украшенной торчавшим из дырки оперением 90-ММ мины. Правда, в то, что врагов больше рядом нет, Капустин не поверил и приказал второму отделению рассредоточиться и занять оборону.

Лейтенант явно хотел допросить нас, но здесь помощь пришла оттуда, откуда не ожидалось. Сначала послышался стрекот вертолётных лопастей, а потом через заснеженный перевал тяжко перевалил Ми-8. Судя по номерам на бортах, это была одна из машин, доставивших нас на горную площадку.

Скользнув вниз, вертолёт приземлился на площади. И мне почему-то показалось, что афганский вертолётчик проделывает подобный трюк не первый раз. Из машины выбрался наш проводник Махмуд, которого мы оставили на перевале.

— Шурави лейтенант, бача, давай быстро! Грузиться надо! — Заорал он на ухо Капустину, а я смог прочитать требование по губам.

— Это чей приказ? — лейтенант встал в позу.

— Приказ господина полковника, уйти из долины. Шурави лейтенант, сюда отряд племенного союза горцев идёт. У них полтысячи штыков и миномёты. Местные звери, всех шурави убьют, а тот, кого поймают, потом пожалеет, что не ушёл к всевышнему.

Я перевёл Капустину слова проводника, добавив кое-что от себя.

После этого долго уговаривать лейтенанта не понадобилось. Так что уже через минуту мы начали грузить в вертолёт шатающихся десантников. А дальше всех ожидал весёленький перелёт. Из-за высоты и перегруза, МИ-8 летел неуверенно. К тому же как только он начал подниматься над обрывом, я заметил душманов, появившемся в нижнем Ларе. Они стреляли из автоматов, но дистанция начала быстро увеличиваться.

Потом в нашу сторону ударил РПГ. Гранатомётчик был явно опытный, но стрелял из чего-то неуправляемого. Скорее всего, китайский аналог РПГ-2. В итоге граната пролетела метров на тридцать ниже и чуть правее. А когда МИ-8 вышел из зоны поражения и с трудом перевалил через перевал, машина едва не задела колёсами заснеженные каменные зубцы.

Разумеется, в процессе выбравшихся из аномалии десантников безбожно тошнило. А когда вертолёт приземлился на дозаправку, организованную на горной площадке, некоторые попытались выбраться наружу, чтобы подышать свежим воздухом.

Лейтенант Капустин видел через иллюминатор выстрел из РПГ, и весь перелёт наводил порядок. А во время дозаправки отрядил меня с Колобком помогать пилоту. Как оказалось, он в кабине находился один. Мне хотелось задать пару вопросов афганскому ассу, но суета не позволила.

А потом нас ожидал долгий перелёт до Баграма, по прежнему маршруту.

9 декабря 1978 года.

Штабной вагончик десантно-штурмовой роты.

Стоять по стойке смирно, больше двух часов, перед офицерами роты, замполитом и советниками, не особо приятно. Но в эту иерархическую игру надо было доиграть до конца.

— Рядовой Строгов утверждает, что после того, как взорвалась мина, он перелез через ограду. А потом увидел нескольких моджахедов и открыл по ним огонь. То же самое сделал ефрейтор Колобков на другом фланге — советник, представляющий КГБ, вкратце повторил озвученную нами версию и недовольно покачал головой. — Как-то не верится, что вы вдвоём перебили семерых моджахедов и отогнали остальных.