Девицы были одеты так, словно заранее договорились об этом. Чжэнь Чанлэ была в одеянии «бяньфу» цвета майской розы, Сюань Янцин — в нефритовом халате-юаньлинпао, Лю Лэвэнь — в жюцуне зелёного цвета с наброшенным на плечи шарфе либо, а Ши Цзинлэ — в синем старинном платье лифу в ханьском стиле.

Бяньфу невольно загляделся на красавиц, между тем двор академии быстро наполнялся студентами, преподавателями, чиновниками в голубых, красных и зеленых одеждах. Потом мелькнули несколько лиловых халатов с золотыми рыбками у пояса, и директор Гоцзысюэ поспешил им навстречу. Появился и пожилой человек в просторном белом халате даофу с тёмным кантом вдоль ворота, по подолу и широким рукавам. Он по обычаю даосов держал в руке мухогонку, символ сметания препятствий, устранения зла и нечистоты. В собравшейся толпе зашептались, что это любимец императора, даосский монах Чжао Гуйчжэнь.

К Цзиньчану подошел Ло Чжоу и тихо сообщил, что директор, опасаясь гибели принца, согласился помочь ему. В первом туре Ли Цзунцзянь окажется соперником одного из них, либо Бяньфу, либо — его: оба они — ученики великого Ван Шанси, так что проиграть им принцу будет не зазорно. Цзиньчан кивнул и обернулся на принца, который сидел между двумя охранниками Ло Чжоу. Он выглядел так, словно не спал трое суток: был бледен, глаза окружала серая тень, подбородок слегка дрожал. Цзиньчан понял, что Ло Чжоу рассказал принцу об угрозе его жизни и всерьёз испугал.

— А это ещё кто? — поинтересовался Цзиньчан, увидев только что прибывшего тучного человека в роскошных шелковых одеждах цвета шафрана.

— Это князь Гуань, дядя нынешнего императора. Он тринадцатый сын покойного императора Сяньцзуна. Странный он. Почему-то вечно дурака из себя корчит.

— Он пришёл на турнир поглядеть или полюбоваться, как укокошат родственника? Кем ему приходится Ли Цзунцзянь? Внучатым племянником?

— Его вообще не было в числе заявленных гостей… — Ло Чжоу зло хмыкнул.

Он обернулся. На трибунах собирались князья, военачальники и просто любители захватывающих зрелищ. Зрители затаили дыхание, предвкушая начало битв. Жеребьевка прошла в атмосфере строгой торжественности, определяя судьбу каждого из двадцати бойцов, и каждый представлял лучшие школы фехтования, каждый обладал уникальным стилем и смертоносным мастерством. Их мечи, выкованные лучшими кузнецами, обещали захватывающие поединки.

Первым на арену вышел Му Чжанкэ, ученик Лао Гуана, самонадеянный и наглый, считавшийся одним из фаворитов. Четыре красавицы Чанъани криками подбадривали его, выкрикивая его имя. Ему противостоял Юань Байфу. Так распорядился жребий. Бой начался стремительно. Мечи скрестились, искры полетели во все стороны. Му Чжанкэ атаковал напористо, полагаясь на свою силу и дорогую экипировку. Юань же уклонялся от ударов, выжидая удобный момент, и внезапно нанес молниеносный удар, обезоружив Му, меч которого со звоном упал на арену.

Толпа затихла. Униженный Чжанкэ покинул арену под недовольный гул зрителей. Первый поединок завершился неожиданным поражением фаворита, предвещая непредсказуемый ход турнира.

Затем на арену вышел Мао Линъи, ученик известного мечника Мин Цая. Его бой с выпавшим ему по жребию Хань Юлинем, учеником Лао Гуана, был долгим и изматывающим. Четыре красавицы Чанъани дружно скандировали имя Мао. Соперники были равны по силам, но победил на этот раз Хань Юлинь.

Оглушительный гонг возвестил о начале третьего боя. Настал черед принца Ли Цзунцзяня. Он вышел на арену, сжимая в руке меч, отполированный до блеска. Его противником по заранее заготовленному жребию стал Фэн Цзиньчэн, ученик великого Ван Шанси. Бой начался медленно, Цзиньчан совсем рядом увидел глаза принца, глаза загнанного оленя. Четыре красавицы Чанъани молчали. Цзиньчан не торопился, он нанёс принцу несколько ударов, однако внимательно следя за их парированием, сам отбил несколько атак, потом оттеснил принца к краю площадки, где стоял Ло Чжоу, и снова перешел в атаку. Один выверенный удар, и меч принца вылетел из его руки.

Принц проиграл, но из глаз его понемногу ушло напряжение. Его окружили двое людей начальника стражи и повели на трибуну. Ло Чжоу еле заметно кивнул Цзиньчану, давая понять, что все дальнейшее больше неуправляемо и зависит лишь от воли Неба. Сам он с мечом шел за спиной принца.

К Цзиньчану подошёл Ван Шанси. Он знал, что бой с принцем — чистой воды театральная постановка, куда его ученик не вложил и толики своих умений. Одолеть принца Цзиньчану ничего не стоило. Но что будет дальше? После первых десяти боёв на арене остались только десять участников. Теперь Юаню Байфу предстояло скрестить мечи с Хань Юлинем, а соперником Фэн Цзиньчэна стал Чжэн Лихуэй, ученик Мин Цая. Оказалось, ничего сложного в этих поединках, закончившихся за считанные минуты, для учеников Ван Шанси не было. Четыре красавицы Чанъани смотрели на поединки молча.

Золотые лучи полуденного солнца окрасили небо в огненные тона. Теперь на ринге оставалось только пятеро. Бяньфу, Цзиньчан, Сунь Ши и Гао Фу, ученики Лао Гуана, и Мао Вэй, ученик Мин Цая.

Сунь Ши с его силой тигра и молниеносной реакцией считался одним из лучших мечников в академии. Его меч, словно живой змей, извивался в его руках, безошибочно предугадывая каждое движение противника. Движения Бяньфу напоминали танец, идеально синхронизированный с ритмом дыхания. Четыре красавицы Чанъани снова скандировали имя Сунь Ши. Бяньфу, быстро поняв, что противник равен ему по силам, применил свой собственный прием «Летучей мыши во тьме», когда даже сам воин, направляющий меч, не может предсказать его движения. Меч живёт и двигается сам по себе. Сунь Ши на мгновение растерялся, и этого Бяньфу хватило, чтобы отбросить противника за край площадки.

Мао Вэй, известный как «Небесный меч», спокойно парировал атаки Цзиньчэна. Он видел его бой с принцем и понял, что этот Фэн ничего из себя не представляет. Всё, что было нужно, это напасть, выбивая из соперника веру в победу. Четыре красавицы Чанъани выкрикивали имя Мао. Но вдруг оказалось, что меч Цзиньчана способен превратиться в смерч, рассекающий воздух, отражая удары и нанося контрудары с невероятной точностью. Вэй за несколько минут проиграл Цзиньчану, а Гао Фу, на которого рассчитывал Лао Гуан, как на свою последнюю надежду, проиграл Юаню Байфу.