– Я с ним говорила, – сейчас Тина почувствовала вдруг ужасающую усталость. – И похоже, что все это он сделал ради меня. Только не спрашивайте, почему. Я не знаю.

4. Одиннадцатый день полузимника 1647 года

«Если не везет, то это надолго!» Ада встала с топчана и прошлась к окну и обратно. Было холодно и мучительно сидеть без движения на голых досках грубо сбитого лежака, но в «покоях», куда поселили пленницу миледи де Койнер, не разгуляешься: четыре шага в длину, полтора – в ширину. Каменный мешок с оконцем под сводчатым потолком, топчан, дорожный плащ и миска с похлебкой из работного котла – вот и все роскошества, на какие могла рассчитывать Ада фон дер Койнер цум Диггерскарп в замке барона Альмуса фон унд цу Линса. Трудно сказать, на что рассчитывал лорд де Койнер, посылая Адель в замок Линс в сопровождении своего дворянина и все еще находящегося без сознания мэтра Керста. Сандер был бесполезен, а лорд Нестер всего лишь бедный рыцарь, и у него не было и малейшего шанса выстоять против непреклонной мощи клановой солидарности. Барон приходился леди де Койнер двоюродным племянником, и ему не нужны были никакие дополнительные объяснения. Едва услышав, кому понадобился его стол и кров, барон со злорадной улыбкой отдал соответствующие распоряжения, и дело было сделано. Теперь положение Ады стало не только проблематичным, но и унизительным. Мало того что она осталась одна – один на один со злобной местью Ольги Цеас, – ей придется теперь ожидать суда и казни в жалком узилище, словно она не природная аристократка из древнего квебского рода, а ничтожная воровка, застигнутая патрулем где-нибудь на блошином рынке в Деревянном городке.

«Тварь!»

– Тетя! – позвал откуда-то сверху чистый детский голос. – Не пужись! Тетя! Не…

– Все в порядке, – сказала Ада, разглядев в проеме окна крохотное создание. – Я не боюсь. Ты кто?

– Глиф! Звать, кли-кать, об-зы-вать.

– Здравствуй, Глиф, – улыбнулась Ада, впервые видевшая столь милое создание.

– Прифет! – заулыбалась девочка. – Ура!

– Ты здесь живешь? – Но на самом деле интересовало Аду другое: не живет ли этот милый ребенок в ее несчастной голове?

– Не тут. Нет. Не.

– А где?

– Не знать, забыть, вспомнить, ска-зать! – хитро улыбнулась девочка. – Тина ска-зать. Итить. Пасать! Или писать? Пра-виль-но ска-зать есть как мочь?

– Спасать? – осторожно предположила Ада, начиная понимать, что появление крохи отнюдь не случайно.

– Спа-сать? Так есть бысть! – обрадовался ребенок. – Ты Ада есь бысть. Она, – толкнула она себя кулаком в грудь. – Глиф! При-шесть к ты, спа-шесть.

– Ну, и как ты меня собираешься спасать? – Вопрос был искренним, ведь очень хотелось надеяться на лучшее, но не до такой же степени!

– Много слов, – тяжело вздохнул ребенок. – Пусто. Го-во-рить мало. Не понять, пла-кать!

– Поняла! – Ада сосредоточилась. – Спасать?

– Да.

– Ты?

– Да.

– Меня?

– Да!

– Как?

– Сло-мать дверь.

– Ты серьезно?

– Сер? Что есь? – сделала глаза девочка.

– Ты мочь?

– Что? – подалась вперед кроха.

– Сломать дверь.

– Глиф! Ура! – ответила девочка и разулыбалась. – Ждать. Граф при-шесть, говорить, объ-яснять. Молчать. Учить. Понимать. Делать.

– Значит… – начала было Ада, но, перехватив взгляд ребенка, остановилась. – Ждать?

– Так.

– Граф?

– Он при-шесть.

– Ждем, – согласилась Ада.

Вообще-то все это выглядело слишком дико, чтобы быть правдой, но с другой стороны, что есть жизнь, как не игра вероятностей? Так отчего бы и не случиться еще одному чуду? Или двум?

«Или трем? Или сразу многим чудесам?» Ада как раз вернулась на свой топчан и потому, вероятно, сразу же увидела клубящийся сгусток мрака, просачивающийся в узилище прямо сквозь толстые доски двери.

– Прошу прощения, сударыня, что без стука, но…

– Ремт? – нахмурилась Ада, рассматривая нечто, соткавшееся из лохмотьев тьмы. – Это ведь вы?

– Я, – ответило нечто. – Это… Ну, определенно, это то, что я есть на самом деле.

– Вы меня… удивили.

– Хорошо хоть не напугал, у некоторых, знаете ли, родимец случается, а оно мне надо?

– А оно вам не надо?

– Ах, это? Нет! Я не по этой части! – Ремт болтал как ни в чем не бывало, одна проблема – его не было. – А мэтр Керст тоже в замке или как?

– В замке, – коротко ответила Ада, размышлявшая над превратностями бытия.

– Ага, значит, еще и его найти требуется… Ну, вы тогда обождите немного, леди Ада, а я скоренько сбегаю – предупрежу нашего крючкотвора, стало быть, и сразу обратно…

– Постойте, Ремт! – Было странно общаться с этим нечто, называя его притом по имени, но как-то же общаться надо! – Боюсь, Сандер вам не помощник. Во всяком случае, еще пару часов назад он был без сознания.

– А что приключилось-то? – совершенно искренне удивился невидимый Ремт.

– Да, странная история… – Честно говоря, у нее имелись некоторые предположения на этот счет, но озвучивать их при посторонних, – тем более при таких посторонних, – не хотелось. У него вчера поединок с двумя обормотами состоялся…

– Надеюсь, он не ранен?! – встревожился Ремт.

– Да нет вроде, – пожала плечами Ада.

– А обормоты?

– Убиты.

– Так в чем же дело?

– Поединок закончился, и мэтр Керст упал в обморок.

– Что, так сразу и в обморок?

– Нет, не сразу, – припомнила Ада. – Он еще поговорил чуток, а потом – хлоп, и все. Спит, не спит, но в себя не приходит.