— Я найду тебя, — прошипел он. — Клянусь могилами родителей, я найду тебя и перережу глотку.

— Сначала научись не попадаться, — усмехнулся Бром и прижал раскаленный металл к правой щеке Эдрика.

Боль была невыносимой. Запах горелой плоти наполнил ноздри. Эдрик закричал, но крик перешел в животный вой, когда кузнец медленно провел прутом, выжигая узор.

— Вот так, — удовлетворенно произнес Бром, отбрасывая прут. — Я назвал этот узор «Крысиный хвост». Подходит для такого, как ты.

Он отпустил Эдрика, который скорчился на полу, прижимая руку к обожженной щеке. Слезы непроизвольно текли из глаз, смешиваясь с кровью и сукровицей.

— А теперь убирайся, — Бром пнул его под ребра. — И не попадайся мне больше на глаза.

По телу Эдрика прошла волна ненависти, затмившая даже боль от ожога. Он почувствовал, как эта ненависть фокусируется, кристаллизуется в нечто твердое и острое, как клинок. В этот момент он понял, что однажды вернется. Не как мальчишка-вор, а как нечто большее, нечто ужасное. И тогда Бром пожалеет о своем "уроке".

С трудом поднявшись на ноги, Эдрик, шатаясь, вышел из кузницы. Голова кружилась от боли, во рту пересохло. Он знал, что не может вернуться в Подбрюшье в таком состоянии — запах крови привлечет крыс, а вид раны вызовет насмешки. В Братстве не было места слабым, а сейчас он был слаб, как никогда.

Шатаясь, он побрел по переулкам, стараясь держаться в тени, пока не оказался на Ремесленной улице, где располагались мастерские различных ремесленников. Прислонившись к стене, он пытался собраться с мыслями, когда взгляд его упал на небольшую лавку с вывеской «Арне и сыновья, изготовление масок».

Маски... Эдрик вспомнил, как однажды мать рассказывала ему о далеких землях, где люди носили маски во время карнавалов, скрывая свои истинные лица и становясь кем-то другим — богами, демонами, героями. Сейчас, с обожженным лицом и душой, полной ненависти, он как никогда хотел стать кем-то другим.

В витрине были выставлены разнообразные маски — карнавальные, театральные, ритуальные. Но внимание Эдрика привлекла стоящая в самом дальнем углу маска из темного металла, напоминающего железо. Без украшений, без причудливых форм — простое, почти грубое изображение человеческого лица с прорезями для глаз и рта.

Что-то в этой маске притягивало его взгляд, не отпускало. Она казалась одновременно древней и вневременной, простой и загадочной. В отличие от других масок, которые выглядели радостными или гротескными, эта излучала силу и таинственность.

В этот момент из лавки вышел хозяин, запирая дверь. Мастер Арне — невысокий, сутулый старик с седой бородой, заплетенной в две косички — обернулся и заметил Эдрика.

— Мальчик, тебе нужна помощь? — он шагнул вперед, но тут же отшатнулся, увидев рану на щеке. — Святая Катарина! Что с тобой случилось?

Эдрик не ответил. Его взгляд был прикован к железной маске. Что-то в ней притягивало, звало. Ему казалось, он слышит тихий звон, исходящий от металла.

— Мальчик? — Мастер Арне помахал рукой перед его лицом. — Тебе нужен лекарь.

— Эта маска, — хриплым голосом произнес Эдрик. — Сколько?

Старик оглянулся на витрину.

— Железная? Она не продается. Семейная реликвия, выставлена просто для демонстрации мастерства. Ей больше трехсот лет.

— Трехсот? — переспросил Эдрик, не отрывая взгляда от маски. — Она выглядит... новой.

— Странное дело, — кивнул Арне. — Не ржавеет, не тускнеет. Мой прадед говорил, что она сделана из особого металла, из метеорита, упавшего в Северных пустошах. Но это, скорее всего, просто семейная легенда.

— Продай мне ее, — в голосе Эдрика звучало отчаяние.

— Даже если бы я хотел, ты не смог бы заплатить, — покачал головой Арне. — Пойдем, я отведу тебя к Знахарке Ульме. Она поможет с ожогом.

Он протянул руку, но Эдрик отпрянул. В его глазах появилось что-то дикое, первобытное.

— Я должен получить эту маску, — прошептал он.

— Почему? — спросил старик, внимательно вглядываясь в лицо мальчика. — Что тебя так привлекает в ней?

Эдрик не знал, что ответить. Он не мог объяснить это странное влечение, это ощущение, будто маска зовет его по имени. Какая-то часть его сознания понимала, что это безумие, но другая, более сильная часть требовала заполучить маску любой ценой.

Прежде чем старик успел ответить, с конца улицы донеслись крики и свист — патруль городской стражи приближался, проверяя каждый переулок. Видимо, поиски пойманного и сбежавшего вора продолжались.