Фрор, со свойственной ему прямотой и едким сарказмом, комментировал попадавшиеся нам записи.

— А, это битва у Паучьей Гряды, — говорил он, тыча пальцем в полуистлевший свиток. — Командовал тогда старый дурак Тоббин Кривозубый. Повёл своих ребят в лобовую атаку на укреплённый орочий лагерь. Положил там три сотни лучших воинов, а орки просто посмеялись, обошли его и перебили остальных. Герой, мать его…

Или:

— А вот это донесение от Грондера Одноглазого. Хитрый был лис, этот Грондер. Он тут пишет, как заманил отряд орков в узкое ущелье и обрушил на них камнепад. Потерял всего десяток своих, а орков положил больше сотни. Жаль, таких, как он, у нас было мало. Большинство предпочитало орать «За короля!» и лезть на рожон.

Часы складывались в дни. Я слушал, впитывал, сравнивал.

Постепенно из этого хаоса информации начала вырисовываться определенная картина. Гномы, особенно на первых порах войны, действительно часто выигрывали локальные стычки. Их тяжёлая пехота, закованная в броню, их дисциплина и умение держать строй были серьёзным преимуществом против поначалу неорганизованных орочьих орд. Но они раз за разом повторяли одни и те же тактические приемы, использовали одни и те же маршруты для переброски войск, полагались на одни и те же виды оружия.

Они были до боли предсказуемы.

Орки же, наоборот, быстро учились. Они были гибкими, как вода, и коварными, как змеи. Они избегали лобовых столкновений там, где у гномов было преимущество. Они использовали местность, устраивали засады, нападали внезапно, били по слабым местам, по тылам, по линиям снабжения. Они не гнушались никакими методами, если это приносило результат. Они постоянно меняли тактику, оружие, даже внешний вид, если верить некоторым донесениям, в которых описывались орки то с болотной кожей, то с северной выправкой.

«Они не просто учатся, — подумал я, откладывая очередной отчёт о разгроме гномьего отряда, попавшего в засаду. — Они адаптируются. Эволюционируют. А гномы… гномы застряли в прошлом, в своих героических сагах и устаревших представлениях о войне».

Трое суток я практически не выходил из архива. Спал урывками, прямо на каменном полу, подложив под голову какой-нибудь древний фолиант. Ел всухомятку то, что приносил мне Фрор — вяленое мясо, чёрствые лепешки, иногда кружку кислого гномьего пива, от которого голова становилась ещё тяжелее. Старый гном почти все время был рядом, помогая разбирать завалы свитков, находя нужные документы, комментируя и дополняя сухие строки отчетов своими воспоминаниями. Он приносил мне крепкий, горький отвар из каких-то горных трав, который действительно помогал бороться со сном и прояснял мысли.

Я составлял таблицы, сравнивая численность отрядов, потери, вооружение, типы местности, где происходили сражения. Рисовал схемы, пытаясь понять логику действий орков и причины поражений гномов. Анализировал каждую деталь, каждую мелочь.

И постепенно передо мной вырисовывалась чёткая, неутешительная картина. Гномы почти всегда проигрывали, когда пытались атаковать укреплённые позиции орков, даже имея численное или качественное преимущество в вооружении. Их тактика «давления массой» и «лобового удара» разбивалась о грамотно организованную оборону противника. Орки же, наоборот, путём проб и ошибок пришли к выводу о том, что атаки у них получаются плохо и стали специализироваться на обороне и засадах. Они использовали любую складку местности, любую пещеру, любой завал камней, чтобы создать неприступный укрепрайон. Они устраивали хитроумные ловушки, засады, использовали дымовые завесы, отравленные стрелы, какие-то примитивные, но эффективные ловушки.

Они быстро учились на своих ошибках, постоянно меняя тактику, в то время как гномы с упорством, достойным лучшего применения, продолжали наступать на те же грабли, героически погибая под градом орочьих стрел или в глубине обрушенных туннелей.

— Они не глупы, эти орки, — сказал я Фрору на исходе третьего дня, когда мои глаза уже отказывались различать буквы на пожелтевшем пергаменте, а в голове стоял сплошной гул. — Они просто другие. И они вас переигрывают. Не силой, так хитростью. Не числом, так умением.

Через пару месяцев в докладах полевых командиров гномов стали мелькать орки другого внешнего вида, ниже ростом и более светлых, которые массово применяли луки.

И это волшебных образом совпало с тем, что до этого орки взяли штурмом первый город гномов, торгово-ремесленный и разграбили его.

Для меня очевидно, что орки получили от войны финансовый профит и подтянули подкрепление, например, своих наёмников.

Само собой, никто эту закономерность не заметил, но орки, получив численное преимущество тут же стали продавливать фронт, они активно изучали туннели и атаковали в десятках километров от «линии фронта», причём нападали явно не для развлечений, они вели разведку и грабили.

Спустя несколько месяцев войны орки уже знали туннели, тропы в долинах, и имели собственные укреплённые лагеря, в которых жили без опаски, потому что разгромили серьёзные силы гномов. Во всех случаях громили гномов они засадами.

То есть, те грабли, на которые наступил покойный король Хальдор, были повторены до этого несколько раз. Гномы словно вообще не умели делать выводы.

Фрор молча кивнул, его лицо было мрачнее обычного. Похоже, и до него начала доходить вся глубина той задницы, в которой они оказались.