Утром четвёртого дня Фрор принёс известие, что орки предприняли шесть нападений на разных участках обороны гномов, но те, перейдя в оборону выдержали, пусть и не без потерь, и отбросили орков.

— Прощупывают наши слабые места, — прокомментировал я. — Знают, что наша армия обескровлена, если найдут куда ударить, обязательно сделают это.

Фрор хмыкнул.

— А ещё сорока на хвосте принесла информацию про твоего Эйтри. Теперь, когда ты выдал хотя бы описание внешности и возраста, я смог написать весточку в Узин, а там старики-гномы пошептались, ну и вроде бы смогли прощупать его биографию.

— Да и что там?

— Информации не густо. Эйтри — матёрый изгой. Его отец был изгоем-наёмником, который добывал себе монету на хлеб в бесконечных военных компаниях по всему континенту. О матери его ничего не известно, но сам Эйтри фактически вырос на войне. Когда отец умер, война в Туманных горах Оша велась. По какой-то причине и она, быть может веская, он считает Туманные горы своей родиной и тайно приехав сюда, он активно организовывает отверженных… Дальше информации нет, дальше мы сами. Но, по крайней мере хоть что-то о нём известно.

Я кивнул, и мы продолжили работу, одновременно систематизируя и раскладывая записи и документы.

И вот, на четвёртый день, когда я, уже почти отчаявшись найти какой-то универсальный «чит-код» для победы, тупо пялился на разложенные передо мной карты и схемы, меня вдруг осенило. Как вспышка молнии в тёмной пещере. Я понял!

Гномы сильны в обороне своих родных туннелей, своих крепостей. Они лажают в атаке, это я уже понял.

А орки… Орки не так многочисленны, как это кажется гномам. Да, их много, но не настолько, чтобы задавить Алатор числом, если бы гномы воевали с умом. Проблема была в другом. Гномы, в своей гордыне и консервативности, не различали орков. Для них все клыкастые были на одно лицо, «поганые твари». А между тем, как следовало из некоторых сбивчивых донесений разведчиков и показаний редких пленных, орочье «войско» было далеко не однородным.

Орки, используя отнятое у гномов золото и другие ценные ресурсы, которые они захватывали в Оша, активно нанимали на службу другие орочьи племена и кланы. То пополнение, в первые месяцы, не было «разовой акцией».

Болотные орки, более мелкие, но невероятно быстрые и умеющие передвигаться по топям. Пещерные орки, привыкшие к жизни под землей и знающие толк в подземной войне. Орки-северяне, более крупные и свирепые, одетые в меха и вооружённые тяжёлыми двуручными секирами. Орки-степняки, мастера конных набегов (к счастью, тут это не пригодилось) и стрельбы из лука. Это была целая коалиция, конфедерация различных орочьих народов, объединённых жаждой наживы и ненавистью к гномам. А гномы даже не понимали, что имеют дело с постоянно меняющимся, многоликим противником, к каждому из которых нужен свой подход.

— Фрор, — позвал я старого гнома, который дремал в углу, уронив седую бороду на грудь. — Скажи, народы орков… они ведь разные? Живут в разных частях этого вашего Гинна?

Фрор открыл один глаз, недовольно крякнул.

— А то, как же, — проворчал он. — Их как грязи по всему миру. И в болотах своих вонючих копошатся, и в степях скачут, и в горах наших пасутся, как саранча. Разные, да. Но все одинаково поганые.

— Вот! — я стукнул кулаком по столу так, что подпрыгнули древние свитки. — В том-то и дело, что они не одинаковые. Даже мне в горах, а видел я их только мельком в прорези шлема, казалось, что орки представлены тремя типами… я бы назвал это текстуры. Они разные в том числе по физическим характеристикам, навыкам и так далее. Само собой, орки друг друга различают и используются они по-разному. Фактически вы убиваете одних орков, а на их место приходят другие, с другой тактикой, другим оружием, другими умениями! И все это оплачивается вашим же золотом, вашими же ресурсами, которые они у вас отбирают!

— Ну, допустим одни ублюдки подтянули своих приятелей, других ублюдков и что?

— А то, что это не война клинка, это война монеты. То есть ключ к пониманию ситуации — в экономике. И победить их на поле боя нельзя, нужно лишить орков их ресурсной базы. Лишить их возможности нанимать новые отряды, покупать оружие, продовольствие. Перекрыть им торговые пути, если таковые существуют. Ударить по их логистике, по их тылам. Заставить их голодать, заставить их сражаться за каждый кусок хлеба и лишить безграничного пополнения.

Фрор слушал меня, нахмурив свои густые брови. На его лице отражалось удивление, смешанное с каким-то нехотя пробивающимся пониманием. И ещё — явное неудовольствие оттого, что такой, в общем-то, очевидный вывод сделал какой-то чужак-человек, а не мудрые гномьи вожди. Но он молча кивнул.

На следующий день мы с Фрором снова стояли перед королём Фольктримом.

Причём в этот раз мы общались приватно, король принимал нас один, в малом зале.

Я изложил наши выводы. Кратко, чётко, аргументированно. Рассказал о многоликости орочьей угрозы, о том, как они используют захваченные ресурсы для найма все новых и новых воинов. А потом предложил новую стратегию.

— Первое, — сказал я, глядя прямо в глаза молодому королю. — Немедленно перейти к глухой, эшелонированной обороне. Использовать всё ваше знание туннелей, все ваши инженерные навыки, чтобы превратить Алатор и его окрестности в неприступную крепость с защитой не в один слой, а как лук, чтобы пробитие обороны не повлекло последствий.

— Второе, — продолжал я. — Нам нужна эффективная система оповещения. Чтобы мы знали о любом передвижении орков, о любом их нападении заранее, а не тогда, когда они уже стучатся в ворота. Возможно, для этого придётся использовать магию, если у вас есть такие специалисты. Или какие-то световые сигналы, артефакты… что угодно, что даст нам время на подготовку. В Ордене Ре Бахтал были артефакты.