Только перед внушительными защитными стенами, окружёнными глубоким рвом, притормозил. Стоит ли ввязываться? Не получится ли, что ситуация с женой зайдёт в тупик и всё станет только хуже…

— Кто такой? Что заставило тебя приехать в замок? — дежурный вопрос гвардейцев привёл взволнованного Домиана в чувства. Он привязал коня к коновязи, отряхнулся, платком протёр дорогие сапоги для верховой езды и назвался.

— Срочное прошение к Его Высочеству королевичу Рагору, дело личное, очень срочное.

— Кто-то умирает? — хмыкнул молодой гвардеец.

— Граф хочет отнять мою красавицу жену…

— Так бы и сказал. Сейчас с докладом отправлю к осведомителю, — мужчины начали резво крутить колесо, опуская мост надо рвом, следующая пара охранников уже поднимает тяжёлые врата с острыми шипами наружу.

— Благодарю, братцы, — Дом бросил монеты, и они мигом пропали в глубоких карманах привратников.

Самый молодой побежал впереди, Дом еле успевал за ним по огромному двору королевского замка.

— Тс-с, не стучи набойками по мостовой, королевич этого не любит! Сейчас доложу, имя повтори.

Домиан назвал своё имя, слишком скромное и без титулов, такого посетителя сам королевский наследник не примет.

— Кланяйся, глупый! Быстрее, повезло тебе! Да не стой, как идиот! — молодой провожатый, когда понял, что перед ним простой дворянин, перестал церемониться. Только хотел его оставить в тени беседки, как заметил процессию. Королевич с фавориткой лично идут в сад на прогулку.

Дом и сам увидел процессию, не веря в своё счастье, подбежал ближе, но не так чтобы отвратить от себя прекрасный королевский лик из-за неприятного запаха после дикой гонки на взмыленном коне. Запашок не из приятных.

— Кто ты? Как посмел отвлекать меня от важных дел? — наследник говорит с раздражением, но его дама посмотрела на красавчика с интересом.

— О, Ваше Высочество, я лишь простой дворянин, последняя спица в колесе вашей кареты, последний гвоздь в подкове вашего коня, но умоляю о защите.

Красивое, породистое лицо Рагора окрасилось румянцем. Необычный заход, такой лести и самоунижения ещё не приходилось встречать. Дом смог заинтересовать.

— Назовись.

— Домиан де Бриль, бывший наместник на землях графа Эдварда де Горна. Он разорил меня, изгнал и теперь позарился на последнюю мою драгоценность.

— И какая у тебя драгоценность?

— Красавица жена, северянка, но она…

— Северянка? — в голосе королевича новые интонации, любопытство и раздражение. Ненависть к северным народам слишком сильна.

— Она сирота, воспитана с младенчества в столице, благочестивая девица, родила мне дочь. И теперь стала предметом шантажа. Граф не позволяет нам заработать на вольных медах, грозит жену забрать в наложницы, а пасеку спалить.

После этих слов будущий король поднял брови, посмотрел на свою фаворитку, пытаясь понять, сюжет, что рассказал де Бриль.

— Пасеку? Ты сказал, что у вас пасека? Вы примчались просить защиты из-за какой-то пасеки? И это накануне коронации? Ты хоть представляешь, сколько забот у нас с Луизой в эти дни.

Рагор раздражённо взмахнул пальцами, приказывая убрать с глаз просителя, и уже сделал первый шаг, как Дом решился пойти ва-банк:

— Мёд волшебный. Моя жена обладает магией, она единственная, кто может забирать мёд у диких пчёл, прошлого пасечника таки зажалили до смерти, Эйлин бесценна… Умоляю, я люблю её больше жизни. Не позвольте нас разлучить.

Дом сам не ожидал, но в этот момент грохнулся на колени перед Его Высочеством и застонал, заламывая руки от горя.

— Оставьте нас! Все вон! — голос Рагора неожиданно изменился до неузнаваемости, это больше похоже на рык зверя.

В такие моменты все предпочитают не задерживаться. Знать бы Домиану, кто с ним сейчас собирается говорить лично…

Королевич Рагор

Глава 22

Скользкий путь де Бриля

Де Бриль впервые поднял взгляд и посмотрел на королевича, нехорошее предчувствие закралось, однако кроме голоса, кажется, других пугающих признаков магии нет: светлая кожа, тёмные кудри, правильные черты, слишком красивый для молодого мужчины, слишком чувственный, и зелёные глаза, слишком яркие для обычного человека. Всё в молодом королевиче слишком, и от этого возникает неприятное ощущение собственной неполноценности, даже у такого красавчика, как Дом.